Коридор заканчивался у дверей огромной центральной башни дворца. Ситэл подошел к тяжелым бронзовым дверям, отделявшим личные покои его семьи от остальной части здания. Створки высотой восемнадцать футов были инкрустированы серебром — на них были изображены защитные руны. Ни один эльф, не принадлежащий к роду Сильваноса, не мог их открыть. Ситэл толкнул двери ладонями, и огромные створки легко подались внутрь.
— Где он? Где Кит-Канан? — спросил он, широко расставив ноги и уперев руки в бока. — Я покажу этому мальчишке, как позорить нас перед всем народом!
В комнате на низкой позолоченной кушетке сидела Ниракина. Ситас, склонившись над ней, протягивал ей кубок сладкого нектара. При виде отца принц выпрямился, но ни он, ни мать не произнесли ни слова.
— Ну? — произнес Ситэл.
Ниракина подняла взгляд от кубка. Ее огромные янтарные глаза были полны печали.
— Во дворце его нет, — мягко ответила она. — Слуги искали его, но нигде не нашли.
Ситэл вошел. Его тяжелые шаги заглушал мягкий ковер в центре комнаты, а резкие слова поглощали толстые гобелены, закрывавшие холодные каменные стены.
— Слуги? Они ничего не знают! У Кит-Канана столько укрытий, сколько у меня не было за все мои годы.
— Он ушел, — наконец выдавил Ситас.
— Откуда ты это знаешь? ~ воскликнул Ситэл, переводя взгляд на старшего сына.
— Я не ощущаю его присутствия во дворце, — просто ответил Ситас.
Родители близнецов знали о тесной связи, существовавшей между их сыновьями.
Ситэл налил кубок нектара, давая себе время справиться с гневом, и сделал большой глоток.
— И еще одно, — продолжал Ситас. — Грифон, Аркубаллис, исчез из королевских конюшен.
Ситэл осушил кубок.
— То есть он сбежал, не так ли? Что ж, он еще вернется. Он умный мальчик, наш Кит, но он никогда не жил в этом мире, будучи предоставленным сам себе. Он и недели не продержится без слуг, помощников, советчиков.
— Я боюсь, — сказала Ниракина. — Я никогда не видела его в таком горе. Почему мы ничего не знали об этой девушке и Ките? — Она взяла Ситаса за руку. — Как мы можем быть уверены в том, что она будет тебе хорошей женой, если она вела себя подобным образом?
— Наверное, она мне не подходит? — обратился к отцу Ситас. — И если так, то, наверное, следует отменить помолвку. Тогда они с Кит-Кананом…
— Я не возьму обратно обещания, которое дал Шенбаррусу, только из-за того, что его дочь неосторожно вела себя, — раздраженно ответил Ситэл, перебив рассуждения сына. — Подумай и о Герматии; как мы можем запятнать ее репутацию ради проклятого самолюбия Кита? Они оба скоро забудут об этой чепухе.
По щекам Ниракины бежали слезы.
— Ты простишь его? Ты позволишь ему вернуться?
— Это не в моей власти, — ответил Ситэл. Его собственный гнев отступил перед отцовской любовью. — Но попомни мои слова, он вернется.