| Aleksandr Solzhenitsyn | Александр Солженицын |
| Cancer Ward | Раковый корпус |
| Part One | ЧАСТЬ ПЕРВАЯ |
| 1. | 1 |
| No cancer whatsoever | Вообще не рак |
| On top of it all, the cancer wing was 'number thirteen'. | Раковый корпус носил и номер тринадцать. |
| Pavel Nikolayevich Rusanov had never been and could never be a superstitious person but his heart sank when they wrote 'Wing 13' down on his admission card. | Павел Николаевич Русанов никогда не был и не мог быть суеверен, но что-то опустилось в нём, когда в направлении ему написали: "тринадцатый корпус". |
| They should have had the ingenuity to give number thirteen to some kind of prosthetic or obstetric department. | Вот уж ума не хватило назвать тринадцатым какой-нибудь протечный или кишечный. |
| But this clinic was the only place where they could help him in the whole republic. | Однако во всей республике сейчас не могли ему помочь нигде, кроме этой клиники. |
| 'It isn't, it isn't cancer, is it, Doctor? | - Но ведь у меня - не рак, доктор? |
| I haven't got cancer?' Pavel Nikolayevich asked hopefully, lightly touching the malevolent tumour on the right side of his neck. It seemed to grow almost daily, and yet the tight skin on the outside was as white and inoffensive as ever. | У меня ведь - не рак? - с надеждой спрашивал Павел Николаевич, слегка потрагивая на правой стороне шеи свою злую опухоль, растущую почти по дням, а снаружи все так же обтянутую безобидной белой кожей. |
| 'Good heavens no, of course not.' Dr Dontsova soothed him, for the tenth time, as she filled in the pages of his case history in her bold handwriting. | - Да нет же, нет, конечно, - в десятый раз успокоила его доктор Донцова, размашистым почерком исписывая страницы в истории болезни. |
| Whenever she wrote, she put on her glasses with rectangular frames rounded at the edges, and she would whisk them off as soon as she had finished. | Когда она писала, она надевала очки -скруглённые четырёхугольные, как только прекращала писать - снимала их. |
| She was no longer a young woman; her face looked pale and utterly tired. | Она была уже немолода, и вид у неё был бледный, очень усталый. |
| It had happened at the outpatients' reception a few days ago. | Это было ещё на амбулаторном приёме, несколько дней назад. |
| Patients assigned to a cancer department, even as outpatients, found they could not sleep the next night. | Назначенные в раковый даже на амбулаторный приём, больные уже не спали ночь. |
| And Dontsova had ordered Pavel Nikolayevich to bed immediately. | А Павлу Николаевичу Донцова определила лечь и как можно быстрей. |
| Unforeseen and unprepared for, the disease had come upon him, a happy man with few cares, like a gale in the space of two weeks. But Pavel Nikolayevich was tormented, no less than by the disease itself, by having to enter the clinic as an ordinary patient, just like anyone else. He could hardly remember when last he had been in a public hospital, it was so long ago. | Не сама только болезнь, не предусмотренная, не подготовленная, налетевшая как шквал за две недели на беспечного счастливого человека, - но не меньше болезни угнетало теперь Павла Николаевича то, что приходилось ложиться в эту клинику на общих основаниях, как он лечился уже не помнил когда. |
| Telephone calls had been made, to Evgeny Semenovich, Shendyapin, and Ulmasbaev, and they rang other people to find out if there were not any "VIP wards' in the clinic, or whether some small room could not be converted, just for a short time, into a special ward. | Стали звонить - Евгению Семёновичу, и Шендяпину, и Ульмасбаеву, а те в свою очередь звонили, выясняли возможности, и нет ли в этой клинике спецпалаты или нельзя хоть временно организовать маленькую комнату как спецпалату. |
| But the clinic was so cramped for space that nothing could be done. | Но по здешней тесноте не вышло ничего. |
| The only success that he had managed to achieve through the head doctor was to bypass the waiting-room, the public bath and change of clothing. | И единственное, о чём удалось договориться через главного врача - что можно будет миновать приёмный покой, общую баню и переодевалку. |
| Yuri drove his mother and father in their little blue Moskvich right up to the steps of Ward 13. | И на их голубеньком "москвичике" Юра подвёз отца и мать к самым ступенькам Тринадцатого корпуса. |
| In spite of the slight frost, two women in heavily laundered cotton dressing-gowns were standing outside on the open stone porch. The cold made them shudder, but they stood their ground. | Несмотря на морозец, две женщины в застиранных бумазейных халатах стояли на открытом каменном крыльце - ёжились, а стояли. |
| Beginning with these slovenly dressing-gowns, Pavel Nikolayevich found everything in the place unpleasant: the path worn by countless pairs of feet on the cement floor of the porch; the dull door-handles, all messed about by the patients' hands; the waiting-room, paint peeling off its floor, its high olive-coloured walls (olive seemed somehow such a dirty colour), and its large slatted wooden benches with not enough room for all the patients. Many of them had come long distances and had to sit on the floor. There were Uzbeks in quilted, wadded coats, old Uzbek women in long white shawls and young women in lilac, red and green ones, and all wore high boots with galoshes. | Начиная с этих неопрятных халатов всё было здесь для Павла Николаевича неприятно: слишком истёртый ногами цементный пол крыльца; тусклые ручки двери, захватанные руками больных; вестибюль ожидающих с облезлой краской пола, высокой оливковой панелью стен (оливковый цвет так и казался грязным) и большими рейчатыми скамьями, на которых не помещались и сидели на полу приехавшие издалека больные - узбеки в стёганых ватных халатах, старые узбечки в белых платках, а молодые - в лиловых, красно-зелёных, и все в сапогах и в галошах. |
| One Russian youth, thin as a rake but with a great bloated stomach, lay there in an unbuttoned coat which dangled to the floor, taking up a whole bench to himself. He screamed incessantly with pain. | Один русский парень лежал, занимая целую скамейку, в расстёгнутом, до полу свешенном пальто, сам истощавший, а с животом опухшим и непрерывно кричал от боли. |
| His screams deafened Pavel Nikolayevich and hurt him so much that it seemed the boy was screaming not with his own pain, but with Rusanov's. | И эти его вопли оглушили Павла Николаевича и так задели, будто парень кричал не о себе, а о нём. |
| Pavel Nikolayevich went white around the mouth, stopped dead and whispered to his wife, | Павел Николаевич побледнел до губ, остановился и прошептал: |
| 'Kapa, I'll die here. | -Капа! Я здесь умру. |
| I mustn't stay. | Не надо. |
| Let's go back.' | Вернёмся. |
| Kapitolina Matveyevna took him firmly by the arm and said, | Капитолина Матвеевна взяла его за руку твёрдо и сжала: |
| ' Pashenka! | - Пашенька! |
| Where could we go? | Куда же мы вернёмся?.. |
| And what would we do then?' | И что дальше? |
| 'Well, perhaps we might be able to arrange something in Moscow.' | - Ну, может быть, с Москвой ещё как-нибудь устроится... |
| Kapitolina Matveyevna turned to her husband. Her broad head was made even broader by its frame of thick, clipped coppery curls. | Капитолина Матвеевна обратилась к мужу всей своей широкой головой, ещё уширенной пышными медными стрижеными кудрями: |
| 'Pashenka! | - Пашенька! |
| If we went to Moscow we might have to wait another two weeks. Or we might not get there at all. | Москва - это, может быть, ещё две недели, может быть не удастся. |
| How can we wait? | Как можно ждать? |
| It is bigger every morning!' | Ведь каждое утро она больше! |
| His wife took a firm grip of his arm, trying to pass her courage on to him. | Жена крепко сжимала его у кисти, передавая бодрость. |
| In his civic and official duties Pavel Nikolayevich was unshakable, and therefore it was simpler and all the more agreeable for him to be able to rely on his wife in family matters. She made all important decisions quickly and correctly. | В делах гражданских и служебных Павел Николаевич был неуклонен и сам, - тем приятней и спокойней было ему в делах семейных всегда полагаться на жену: всё важное она решала быстро и верно. |
| The boy on the bench was still tearing himself apart with his screams. | А парень на скамейке раздирался-кричал! |
| 'Perhaps the doctors would come to our house? We'd pay them,' Pavel Nikolayevich argued, unsure of himself. | -Может, врачи домой согласятся... Заплатим...-неуверенно отпирался Павел Николаевич. |
| 'Pasik!' his wife chided him, suffering as much as her husband. 'You know I'd be the first to agree. Send for someone and pay the fee. | - Пасик! - внушала жена, страдая вместе с мужем, - ты знаешь, я сама первая всегда за это: позвать человека и заплатить. |
| But we've been into this before: these doctors don't treat at home, and they won't take money. | Но мы же выяснили: эти врачи не ходят, денег не берут. |
| And there's their equipment, too. | И у них аппаратура. |
| It's impossible.' | Нельзя... |
| Pavel Nikolayevich knew perfectly well it was impossible. | Павел Николаевич и сам понимал, что нельзя. |
| He had only mentioned it because he felt he just had to say something. | Это он говорил только на всякий случай. |
| According to the arrangement with the head doctor of the oncology clinic, the matron was supposed to wait for them at two o'clock in the afternoon, there at the foot of the stairs which a patient on crutches was carefully descending. | По уговору с главврачом онкологического диспансера их должна была ожидать старшая сестра в два часа дня вот здесь, у низа лестницы, по которой сейчас осторожно спускался больной на костылях. |
| But the matron was nowhere to be seen, of course, and her little room under the stairs had a padlock on the door. | Но, конечно, старшей сестры на месте не было, и каморка её под лестницей была на замочке. |
| 'They're all so unreliable!' fumed Kapitolina Matveyevna. | - Ни с кем нельзя договориться! - вспыхнула Капитолина Матвеевна. |
| What do they get paid for?' | - За что им только зарплату платят! |
| Just as she was, two silver-fox furs hugging her shoulders, she set off down the corridor past a notice which read: 'No entry to persons in outdoor clothes.' | Как была, объятая по плечам двумя чернобурками, Капитолина Матвеевна пошла по коридору, где написано было: "В верхней одежде вход воспрещён". |
| Pavel Nikolayevich remained standing in the waiting-room. | Павел Николаевич остался стоять в вестибюле. |
| Timidly he tilted his head slightly to the right and felt the tumour that jutted out between his collar-bone and his jaw. | Боязливо, лёгким наклоном головы направо, он ощупывал свою опухоль между ключицей и челюстью. |
| He had the impression that in the half-hour since he had last looked at it in the mirror as he wrapped it up in a muffler, in that one half-hour it seemed to have grown even bigger. | Такое было впечатление, что за полчаса - с тех пор, как он дома в последний раз посмотрел на неё в зеркало, окутывая кашне, - за эти полчаса она будто ещё выросла. |
| Pavel Nikolayevich felt weak and wanted to sit down. | Павел Николаевич ощущал слабость и хотел бы сесть. |
| But the benches looked dirty and besides he would have to ask some peasant woman in a scarf with a greasy sack between her feet to move up. | Но скамьи казались грязными и ещё надо было просить подвинуться какую-то бабу в платке с сальным мешком на полу между ног. |
| Somehow the foul stench of that sack seemed to reach him even from a distance. | Даже издали как бы не достигал до Павла Николаевича смрадный запах от этого мешка. |
| When will our people learn to travel with clean, tidy suitcases! (Still, now that he had this tumour it didn't matter any longer.) | И когда только научится наше население ездить с чистыми аккуратными чемоданами! (Впрочем, теперь, при опухоли, это уже было всё равно.) |
| Suffering miserably from the young man's cries and from everything that met his eyes and entered his nostrils, Rusanov stood, half-leaning on a projection in the wall. | Страдая от криков того парня и от всего, что видели глаза, и от всего, что входило через нос, Русанов стоял, чуть прислонясь к выступу стены. |
| A peasant came in carrying in front of him a half-litre jar with a label on it, almost full of yellow liquid. | Снаружи вошёл какой-то мужик, перед собой неся поллитровую банку с наклейкой, почти полную жёлтой жидкостью. |
| He made no attempt to conceal the jar but held it aloft triumphantly, as if it were a mug of beer he had spent some time queuing up for. | Банку он нёс не пряча, а гордо приподняв, как кружку с пивом, выстоянную в очереди. |
| He stopped in front of Pavel Nikolayevich, almost handing him the jar, made as if to ask him something but looked at his sealskin hat and turned away. He looked around and addressed himself to a patient on crutches: | Перед самым Павлом Николаевичем, чуть не протягивая ему эту банку, мужик остановился, хотел спросить, но посмотрел на котиковую шапку и отвернулся, ища дальше, к больному на костылях: |
| 'Who do I give this to, brother?' | - Милай! Куда это несть, а? |
| The legless man pointed to the door of the laboratory. | Безногий показал ему на дверь лаборатории. |
| Pavel Nikolayevich felt quite sick. | Павла Николаевича просто тошнило. |
| Again the outer door opened and the matron came in, dressed only in a white coat. Her face was too long and she was not at all pretty. | Раскрылась опять наружная дверь - и в одном белом халате вошла сестра, не миловидная, слишком долголицая. |
| She spotted Pavel Nikolayevich immediately, guessed who he was and Went up to him. | Она сразу заметила Павла Николаевича и догадалась, и подошла к нему. |
| 'I'm sorry,' she said breathlessly. In her haste her cheeks had flushed the colour of her lipstick. | - Простите, - сказала она через запышку, румяная до цвета накрашенных губ, так спешила. |
| 'Please forgive me. | - Простите пожалуйста! |
| Have you been waiting long? | Вы давно меня ждёте? |
| They were bringing some medicine, I had to go and sign for it.' | Там лекарства привезли, я принимаю. |
| Pavel Nikolayevich felt like making an acid reply, but he restrained himself. | Павел Николаевич хотел ответить едко, но сдержался. |
| He was glad the wait was over. | Уж он рад был, что ожидание кончилось. |
| Yuri came forward, in just his suit with no coat or hat, the same clothes he had worn for driving, carrying the suitcase and a bag of provisions. A blond forelock was dancing about on his forehead. He was very calm. | Подошёл, неся чемодан и сумку с продуктами, Юра - в одном костюме, без шапки, как правил машиной - очень спокойный, с покачивающимся высоким светлым чубом. |
| 'Come with me,' said the matron, leading the way to her little store-room-like office under the stairs. | - Пойдёмте! - вела старшая сестра к своей кладовке под лестницей. |
| 'Nizamutdin Bahramovich said you'd bring your own underwear and pyjamas. They haven't been worn, have they?' | - Я знаю, Низамутдин Бахрамович мне говорил, вы будете в своём белье и привезли свою пижаму, только ещё не ношенную, правда? |
| 'Straight from the shop.' | - Из магазина. |
| 'That's absolutely obligatory, otherwise they'd have to be disinfected, you understand? | - Это обязательно, иначе ведь нужна дезинфекция, вы понимаете? |
| Here, you can change in there.' | Вот здесь вы переоденетесь. |
| She opened the plywood door and put on thelight. | Она отворила фанерную дверь и зажгла свет. |
| In the little office with its sloping ceiling there was no window, only a number of coloured-pencil diagrams hanging from the walls. | В каморке со скошенным потолком не было окна, а висело много графиков цветными карандашами. |
| Yuri brought in the suitcase silently, then left the room. Pavel Nikolayevich went in to get changed. | Юра молча занёс туда чемодан, вышел, а Павел Николаевич вошёл переодеваться. |
| The matron had meanwhile dashed off somewhere, but Kapitolina Matveyevna caught her up. | Старшая сестра рванулась куда-то ещё за это время сходить, но тут подошла Капитолина Матвеевна: |
| 'Nurse!' she said.' I see you're in a hurry.' | - Девушка, вы что, так торопитесь? |
| 'Yes, I am rather.' | - Да н-немножко... |
| 'What's your name?' | - Как вас зовут? |
| 'Mita.' | - Мита. |
| 'That's a strange name. | - Странное какое имя. |
| You're not Russian, are you?' | Вы не русская? |
| 'No, German...' | - Немка... |
| 'You kept us waiting.' | - Вы нас ждать заставили. |
| 'Yes, I'm sorry. | - Простите пожалуйста. |
| I had to sign for those...' | Я сейчас там принимаю... |
| 'Now listen to me, Mita. I want you to know something. | -Так вот слушайте, Мита, я хочу, чтоб вы знали. |
| My husband is an important man who does extremely valuable work. | Мой муж... заслуженный человек, очень ценный работник. |
| His name is Pavel Nikolayevich.' | Его зовут Павел Николаевич. |
| 'I see. Pavel Nikolayevich, I'll remember that.' | - Павел Николаевич, хорошо, я запомню. |
| 'He's used to being well looked after, you see, and now he's seriously ill. | - Понимаете, он и вообще привык к уходу, а сейчас у него такая серьёзная болезнь. |
| Couldn't he have a nurse permanently on duty with him?' | Нельзя ли около него устроить дежурство постоянной сестры? |
| Mita's troubled face grew even more worried. | Озабоченное неспокойное лицо Миты ещё озаботилось. |
| She shook her head. | Она покачала головой: |
| 'Apart from the theatre nurses we have three day nurses to deal with sixty patients. | - У нас кроме операционных на шестьдесят человек три дежурных сестры днём. |
| And two night nurses.' | А ночью две. |
| 'You see! | - Ну вот, видите! |
| A man could be dying and screaming his head off and no one would come!' | Тут умирать будешь, кричать - не подойдут. |
| 'Why do you think that? | - Почему вы так думаете? |
| Everyone gets proper attention.' | Ко всем подходят. |
| ('Everyone' - what is there to say to her if she talks about 'everyone'?) | Ко "всем"!.. Если она говорила "ко всем", то что ей объяснять? |
| 'Do the nurses work in shifts?' | - К тому ж ваши сёстры меняются? |
| 'That's right. They change every twelvehours.' | - Да, по двенадцать часов. |
| "This impersonal treatment, it's terrible. | - Ужасно это обезличенное лечение!.. |
| My daughter and I would be delighted to take turns sitting up with him. | Я бы сама с дочерью сидела посменно! |
| Or I'd be ready to pay for a permanent nurse out of my own pocket. But they tell me that's not allowed either.' | Я бы постоянную сиделку за свой счёт пригласила, мне говорят - и это нельзя...? |
| 'I'm afraid not. | - Я думаю, это невозможно. |
| It's never been done before. | Так никто ещё не делал. |
| Anyway, there's nowhere in the ward to put a chair.' | Да там в палате и стула негде поставить. |
| 'God, I can just imagine what this ward's like! | - Боже мой, воображаю, что это за палата! |
| I'd like to have a good look round it! | Ещё надо посмотреть эту палату! |
| How many beds are there?' | Сколько ж там коек? |
| 'Nine. | - Девять. |
| Your husband's lucky to get straight into a ward. | Да это хорошо, что сразу в палату. |
| Some new patients have to lie in the corridors or on the stairs!' | У нас новенькие лежат на лестницах, в коридорах. |
| 'I'm still going to ask you to arrange with a nurse or an orderly for Pavel Nikolayevich to have private attention. You know the people here, it would be easier for you to organize it.' She had already clicked open her big black bag and taken out three fifty-rouble notes. | - Девушка, я буду всё-таки просить, вы знаете своих людей, вам легче организовать. Договоритесь с сестрой или с санитаркой, чтобы к Павлу Николаевичу было внимание не казённое... - она уже расщёлкнула большой чёрный ридикюль и вытянула оттуда три пятидесятки. |
| Her son, who was standing nearby, turned his head away silently. | Недалеко стоявший молчаливый сын отвернулся. |
| Mita put both hands behind her back. | Мита отвела обе руки за спину. |
| 'No, no! | - Нет, нет. |
| I have no right...' | Таких поручений... |
| 'I'm not giving them to you!' Kapitolina Matveyevna pushed the fan of notes into the front of the matron's overall. | -Но я же не вам даю! - совала ей в грудь растопыренные бумажки Капитолина Матвеевна. |
| 'But if it can't be done legally and above board... All I'm doing is paying for services rendered! | - Но раз нельзя это сделать в законном порядке... Я плачу за работу! |
| I'm only asking you to be kind enough to pass the money on to the right person!' | А вас прошу только о любезности передать! |
| 'No, no.' The matron felt cold all over. | - Нет-нет, - холодела сестра. |
| 'We don't do that sort of thing here.' | - У нас так не делают. |
| The door creaked and Pavel Nikolayevich came out of the matron's den in his new green-and-brown pyjamas and warm, fur-trimmed bedroom slippers. | Со скрипом двери из каморки вышел Павел Николаевич в новенькой зелёно-коричневой пижаме и тёплых комнатных туфлях с меховой оторочкой. |
| On his almost hairless head he wore a new raspberry-coloured Uzbek skull-cap. | На его почти безволосой голове была новенькая малиновая тюбетейка. |
| Now that he had removed his winter overcoat, collar and muffler, the tumour on the side of his neck, the size of a clenched fist, looked strikingly ominous. | Теперь, без зимнего воротника и кашне, особенно грозно выглядела его опухоль в кулак на боку шеи. |
| He could not even hold his head straight any longer, he had to tilt it slightly to one side. | Он и голову уже не держал ровно, а чуть набок. |
| His son went in to collect the discarded clothing and put it away in the suitcase. | Сын пошёл собрать в чемодан всё снятое. |
| Kapitolina Matveyevna had returned the money to her handbag. She looked anxiously at her husband. | Спрятав деньги в ридикюль, жена с тревогой смотрела на мужа: |
| ' Won't you freeze like that? | - Не замёрзнешь ли ты?.. |
| You should have brought a nice warm dressing-gown with you. | Надо было тёплый халат тебе взять. |
| I'll bring one when I come. | Привезу. |
| Look, here's a scarf.' She took a scarf out of her pocket. | Да, здесь же шарфик, - она вынула из его кармана. |
| 'Wrap it round your throat, so you won't catch cold.' | - Обмотай, чтоб не простудить! |
| In her silver foxes and her fur coat, she looked three times as strong as her husband. | - В чернобурках и в шубе она казалась втрое мощнее мужа. |
| 'Now go into the ward and get yourself settled in. | - Теперь иди в палату, устраивайся. |
| Unpack your food and think what else you need. I'll sit here and wait. | Разложи продукты, осмотрись, продумай, что тебе нужно, я буду сидеть ждать. |
| Come down and tell me what you want and I'll bring everything this evening.' | Спустишься, скажешь - к вечеру всё привезу. |
| She never lost her head, she always knew what to do next. | Она не теряла головы, она всегда все предусматривала. |
| In their life together she had been her husband's true comrade. | Она была настоящий товарищ по жизни. |
| Pavel Nikolayevich looked at her with a mixture of gratitude and suffering and then glanced at his son. | Павел Николаевич с благодарностью и страданием посмотрел на неё, потом на сына. |
| 'Well, are you off then, Yuri?' | - Ну, так значит едешь, Юра? |
| 'I'll take the evening train, Father.' He came towards them. | - Вечером поезд, папа, - подошёл Юра. |
| He always behaved respectfully in his father's presence. He was not by nature an emotional man, and his good-bye to his father now was as unemotional as ever. | Он держался с отцом почтительно, но, как всегда, порыва у него не было никакого, сейчас вот -порыва разлуки с отцом, оставляемым в больнице. |
| His reactions to life all ran at low-voltage. | Он все воспринимал погашенно. |
| 'That's right, son. | - Так, сынок. |
| Well, this is your first important official trip. | Значит, это первая серьёзная командировка. |
| Be sure and set the right tone from the start. | Возьми сразу правильный тон. |
| And don't be too soft, mind. | Никакого благодушия! |
| Your softness could be your downfall. | Тебя благодушие губит! |
| Always remember you're not Yuri Rusanov, you're not a private individual. You're a representative of the law, do you understand?' | Всегда помни, что ты - не Юра Русанов, не частное лицо, ты - представитель за-ко-на, понимаешь? |
| Whether or not Yuri understood, it would have been hard at that moment for Pavel Nikolayevich to find more appropriate words. | Понимал Юра или нет, но Павлу Николаевичу трудно было сейчас найти более точные слова. |
| Mita was fussing about and anxious to be going. | Мита мялась и рвалась идти. |
| 'I'll wait here with Mother,' said Yuri, with asmile. | -Так я же подожду с мамой, - улыбался Юра. |
| 'Don't say good-bye, Dad, just go.' | - Ты не прощайся, иди пока, пап. |
| 'Will you be all right on your own?' Mitaasked. | - Вы дойдёте сами? - спросила Мита. |
| 'Can't you see the man can hardly stand up? Can't you at least take him to his bed, and carry his bag for him?' | - Боже мой, человек еле стоит, неужели вы не можете довести его до койки? Сумку донести! |
| Orphan-like, Pavel Nikolayevich looked back at his family, refused the supporting arm Mita offered and, grasping the bannister firmly, started to walk upstairs. | Павел Николаевич сиротливо посмотрел на своих, отклонил поддерживающую руку Миты и, крепко взявшись за перила, стал всходить. |
| His heart was beating violently, not at all, so far, because of the climb. | Сердце его забилось, и ещё не от подъёма совсем. |
| He went up the stairs as people mount - what do they call it? - a sort of platform where men have their heads cut off. | Он всходил по ступенькам, как всходят на этот, на как его... ну, вроде трибуны, чтобы там, наверху, отдать голову. |
| The matron ran on upstairs in front of him carrying his bag, shouted something from the top to someone called Maria, and before Pavel Nikolayevich had finished the first flight was already running past him down the other side of the staircase and out of the building, thereby showing Kapitolina Matveyevna what sort of solicitude her husband could expect in this place. | Старшая сестра, опережая, взбежала вверх с его сумкой, там что-то крикнула Марии и ещё прежде, чем Павел Николаевич прошёл первый марш, уже сбегала по лестнице другою стороной и из корпуса вон, показывая Капитолине Матвеевне, какая тут ждёт её мужа чуткость. |
| Pavel Nikolayevich slowly climbed up on to the landing - a long, wide one such as is only found in old buildings. | А Павел Николаевич медленно взошёл на лестничную площадку - широкую и глубокую -какие могут быть только в старинных зданиях. |
| On this middle landing, but not obstructing the traffic, were two beds occupied by patients, with two night-tables beside them. | На этой серединной площадке, ничуть не мешая движению, стояли две кровати с больными и ещё тумбочки при них. |
| One of the patients was in a bad way; he was physically wasted and sucking an oxygen balloon. | Один больной был плох, изнурён и сосал кислородную подушку. |
| Trying not to look at the man's hopeless face, Rusanov turned and went on, looking upwards as he climbed. | Стараясь не смотреть на его безнадёжное лицо, Русанов повернул и пошёл выше, глядя вверх. |
| But there was no encouragement for him at the end of the second flight either. | Но и в конце второго марша его не ждало ободрение. |
| A nurse - Maria - was standing there, her dark, iconlike face lit by neither smile nor greeting. | Там стояла сестра Мария. Ни улыбки, ни привета не излучало её смуглое иконописное лицо. |
| Tall, thin and flat-chested, she waited for him there like a sentry, and immediately set off across the upstairs hallway to show him where to go. | Высокая, худая и плоская, она ждала его, как солдат, и сразу же пошла верхним вестибюлем, показывая, куда. |
| Leading off the hall were several doors, just left clear by more beds with patients in them. | Отсюда было несколько дверей, и только их не загораживая, ещё стояли кровати с больными. |
| In a little windowless alcove, underneath a constantly lit table lamp, stood the nurse's writing table and treatment table, and nearby hung a frosted glass wall-cupboard with a red cross painted on it. | В безоконном завороте под постоянно горящей настольной лампой стоял письменный столик сестры, её же процедурный столик, а рядом висел настенный шкаф, с матовым стеклом и красным крестом. |
| They went past the little tables, past a bed too, and then Maria pointed her long, thin hand and said, | Мимо этих столиков, ещё мимо кровати, и Мария указала длинной сухой рукой: |
| ' Second from the window.' | - Вторая от окна. |
| And already she was rushing off. An unpleasant feature of all public hospitals is that nobody stops for a moment to exchange a few words. | И уже торопилась уйти - неприятная черта общей больницы, не постоит, не поговорит. |
| The doors into the ward were always kept wide open, but still as he crossed the threshold Pavel Nikolayevich was conscious of a close, moist, partly medicinal odour. For someone as sensitive to smells as he it was sheer torment. | Створки двери в палату были постоянно распахнуты, и всё же, переходя порог, Павел Николаевич ощутил влажно-спёртый смешанный, отчасти лекарственный запах - мучительный при его чуткости к запахам. |
| The beds stood in serried ranks, with their heads to the wall and narrow spaces between them no wider than a bedside table, while the passageway down the middle of the ward was just wide enough for two people to pass. | Койки стояли поперёк стен тесно, с узкими проходами по ширине тумбочек, и средний проход вдоль комнаты тоже был двоим разминуться. |
| In this passageway stood a thick-set, broad-shouldered patient in pink-striped pyjamas. | В этом проходе стоял коренастый широкоплечий больной в розовополосчатой пижаме. |
| His neck was completely wrapped in thick, tight bandages which reached almost to the lobes of his ears. | Толсто и туго была обмотана бинтами вся его шея - высоко, почти под мочки ушей. |
| The white constricting ring prevented free movement of his heavy block of a head overgrown with a foxbrown thatch. | Белое сжимающее кольцо бинтов не оставляло ему свободы двигать тяжёлой тупой головой, буро заросшей. |
| He was talking hoarsely to his fellow-patients, and they were listening from their beds. | Этот больной хрипло рассказывал другим, слушавшим с коек. |
| On Rusanov's entry he swung his whole body towards him, the head welded to it. He looked at him without sympathy and said, | При входе Русанова он повернулся к нему всем корпусом, с которым наглухо сливалась голова, посмотрел без участия и сказал: |
| ' Well, what have we here? Another nice little cancer!' | - А вот - ещё один рачок. |
| Pavel Nikolayevich saw no need to reply to such familiarity. | Павел Николаевич не счёл нужным ответить на эту фамильярность. |
| He sensed that the whole room was staring at him, but he had no wish to examine these people whom chance had thrown in his path or even to exchange greetings with them. | Он чувствовал, что и вся комната сейчас смотрит на него, но ему не хотелось ответно оглядывать этих случайных людей и даже здороваться с ними. |
| He merely waved his hand at the fox-haired patient to make him get out of his way. | Он лишь отодвигающим движением повёл рукой в воздухе, указывая бурому больному посторониться. |
| The other allowed Pavel Nikolayevich to pass, and again turned his whole body, head riveted on top, to look after him. | Тот пропустил Павла Николаевича и опять так же всем корпусом с приклёпанной головой повернулся вослед. |
| 'Hey, friend, what have you got cancer of?' he asked in his throaty voice. | - Слышь, браток, у тебя рак - чего? - спросил он нечистым голосом. |
| Pavel Nikolayevich had already reached his bed. He felt as if the question had scraped his skin. | Павла Николаевича, уже дошедшего до своей койки, как заскоблило от этого вопроса. |
| He raised his eyes towards the impudent lout and tried not to lose his temper. All the same his shoulders twitched as he said with dignity, | Он поднял глаза на нахала, стараясь не выйти из себя (но всё-таки плечи его дёрнулись), и сказал с достоинством: |
| ' I have cancer of nothing. | - Ни чего. |
| I have no cancer whatsoever.' | У меня вообще не рак. |
| The fox-haired patient snorted. Then he passed judgement so that the whole ward could hear: | Бурый просопел и присудил на всю комнату: |
| ' Bloody fool! | - Ну, и дурак! |
| If it's not cancer, what the hell d'you think they put you in here for?' | Если б не рак - разве б сюда положили? |
| 2. | 2 |
| Education doesn't make you smarter | Образование ума не прибавляет |
| Within a few hours, that first evening in the ward, Pavel Nikolayevich became haunted with fear. | В этот первый же вечер в палате за несколько часов Павлу Николаевичу стало жутко. |
| The hard lump of his tumour - unexpected, meaningless and quite without use - had dragged him in like a fish on a hook and flung him on to this iron bed - a narrow, mean bed, with creaking springs and an apology for a mattress. | Твёрдый комок опухоли - неожиданной, ненужной, бессмысленной, никому не полезной, притащил его сюда, как крючок тащит рыбу, и бросил на эту железную койку - узкую, жалкую, со скрипящей сеткой, со скудным матрасиком. |
| Having once undressed under the stairs, said good-bye to the family and come up to the ward, you felt the door to all your past life had been slammed behind you, and the life here was so vile that it frightened you more than the actual tumour. | Стоило только переодеться под лестницей, проститься с родными и подняться в эту палату -как захлопнулась вся прежняя жизнь, а здесь выперла такая мерзкая, что от неё ещё жутче стало, чем от самой опухоли. |
| He could no longer choose something pleasant or soothing to look at; he had to look at the eight abject beings who were now his 'equals', eight sick men in faded, worn, pink-and-white pyjamas, patched and torn here and there and almost all the wrong size. | Уже не выбрать было приятного, успокаивающего, на что смотреть, а надо было смотреть на восемь пришибленных существ, теперь ему как бы равных, - восемь больных в бело-розовых, сильно уже слинявших и поношенных пижамках, где залатанных, где надорванных, почти всем не по мерке. |
| And he could not even choose what to listen to; he had to listen to these uncultured creatures and their wearisome conversations which had nothing to do with him and were of no interest to him. | И уже не выбрать было, что слушать, а надо было слушать нудные разговоры этих сбродных людей, совсем не касавшиеся Павла Николаевича и не интересные ему. |
| He would have loved to command them all to be quiet, especially the tiresome fox-haired one with the bandage-grip round his neck and the constricted head. Everyone called him simply 'Yefrem', even though he was not a young man. [Footnote: This is a mark of disrespect in Russian. An older man would normally be addressed by his first name and his patronymic, as in Pavel Nikolayevich, meaning Pavel, son of Nikolai. (Translators' note)]. | Он охотно приказал бы им замолчать, и особенно этому надоедному буроволосому с бинтовым охватом по шее и защемлённой головой - его просто Ефремом все звали, хотя был он не молод. |
| It was impossible to restrain Yefrem. He refused to lie down and never went outside the ward, just paced restlessly up and down the central gangway. | Но Ефрем никак не усмирялся, не ложился и из палаты никуда не уходил, а неспокойно похаживал средним проходом вдоль комнаты. |
| From time to time he would screw up his face as if he was being injected and clutch his head. | Иногда он взмарщивался, перекашивался лицом, как от укола, брался за голову. |
| Then he would start walking up and down again. | Потом опять ходил. |
| After these walks he always stopped at the foot of Rusanov's bed, leant the rigid top half of his body towards Rusanov over the rails, thrust his broad, pock-marked, sullen face forward and lectured him: | И, походив так, останавливался именно у кровати Русанова, переклонялся к нему через спинку всей своей негнущейся верхней половиной, выставлял широкое конопатое хмурое лицо и внушал: |
| ' You've had it, Prof. | - Теперь всё, профессор. |
| You'll never go home again, see?' | Домой не вернёшься, понятно? |
| It was very warm in the ward. Pavel Nikolayevich was lying on top of the blanket in his pyjamas and skull-cap. | В палате было очень тепло, Павел Николаевич лежал сверх одеяла в пижаме и тюбетейке. |
| He adjusted his gilt-rimmed spectacles, glared severely at Yefrem, as he knew so well how to, and replied, | Он поправил очки с золочёным ободочком, посмотрел на Ефрема строго, как умел смотреть, и ответил: |
| 'I am at a loss, comrade, to know what you require of me, and why you are trying to intimidate me. | - Я не понимаю, товарищ, чего вы от меня хотите? И зачем вы меня запугиваете? |
| I don't ask questions, do I?' | Я ведь вам вопросов не задаю. |
| Yefrem just snorted maliciously. | Ефрем только фыркнул злобно: |
| 'Who cares about your questions, you still won't be going back home. | - Да уж задавай не задавай, а домой не вернёшься. |
| You may as well give back your glasses. | Очки вон, можешь вернуть. |
| And your new pyjamas.' | Пижаму новую. |
| After this crude outburst, he straightened his clumsy body and started pacing up and down the gangway again, like a man possessed. | Сказав такую грубость, он выпрямил неповоротливое туловище и опять зашагал по проходу, нелёгкая его несла. |
| Of course, Pavel Nikolayevich could have cut him short and put him in his place, but somehow he could not summon his usual will-power. It was already low, and it had sunk even lower at the words of this bandaged devil. | Павел Николаевич мог, конечно, оборвать его и поставить на место, но для этого он не находил в себе обычной воли: она упала и от слов обмотанного чёрта ещё опускалась. |
| He needed support, but instead he was being pushed down into a pit. | Нужна была поддержка, а его в яму сталкивали. |
| In a matter of hours he had as good as lost all his personal status, reputation and plans for the future -and had turned into eleven stones of hot, white flesh that did not know what tomorrow would bring. | В несколько часов Русанов как потерял все положение своё, заслуги, планы на будущее - и стал семью десятками килограммов тёплого белого тела, не знающего своего завтра. |
| His face probably revealed his melancholy state, for on one of his subsequent walks Yefrem stopped opposite him and said quite peaceably, | Наверно, тоска отразилась на его лице, потому что в одну из следующих проходок Ефрем, став напротив, сказал уже миролюбно: |
| 'Even if they do let you go home, you'll be back here pretty quick. | - Если и попадёшь домой - не надолго, а-апять сюда. |
| The Crab loves people. | Рак людей любит. |
| Once he's grabbed you with his pincers, he won't let go till you croak.' | Кого рак клешнёй схватит - то уж до смерти. |
| Pavel Nikolayevich did not have the strength to protest, and Yefrem set off again. | Не было сил Павла Николаевича возражать - и Ефрем опять занялся ходить. |
| In fact, there was no one in the room to rein him in. All the others there seemed either apathetic wrecks or non-Russians. | Да и кому было в комнате его осадить! - все лежали какие-то прибитые или нерусские. |
| Along the other wall there were only four beds because the stove jutted out. The one directly opposite Rusanov's, foot to foot with his across the gangway, was Yefrem's. The other three were occupied by youngsters: a simple, rather swarthy boy next to the stove, a young Uzbek with a crutch, and by the window, thin as a tape-worm and doubled up on his bed, a youth whose skin had turned quite yellow and who lay groaning continuously. | По той стене, где из-за печного выступа помещалось только четыре койки, одна койка -прямо против русановской, ноги к ногам через проход, была Ефремова, а на трёх остальных совсем были юнцы: простоватый смуглявый хлопец у печки, молодой узбек с костылём, а у окна - худой, как глист, и скрюченный на своей койке пожелтевший стонущий парень. |
| In Pavel Nikolayevich's row there were two Asians on his left, then a young Russian lad by the door, tall with short-cropped hair. He was sitting reading. Next to Pavel Nikolayevich in the last bed by the window lay, it seemed, another Russian, but being this man's neighbour was hardly a matter for rejoicing. He had a villainous cut-throat's mug. | В этом же ряду, где был Павел Николаевич, налево лежали два нацмена, потом у двери русский пацан, рослый, стриженный под машинку, сидел читал, - а по другую руку на последней приоконной койке тоже сидел будто русский, но не обрадуешься такому соседству: морда у него была бандитская. |
| It was probably the scar that made him look that way: it started by the corner of his mouth and ran along the bottom of his left cheek almost to his neck. Or perhaps it was his black, uncombed hair standing up on end in all directions, or else his coarse, tough expression. The cutthroat had pretensions to culture, however. | Так он выглядел, наверно, от шрама (начинался шрам близ угла рта и переходил по низу левой щеки почти на шею); а может быть от непричёсанных дыбливых чёрных волос, торчавших и вверх и вбок; а может вообще от грубого жёсткого выражения. |
| He was reading a book, and had almost finished it. | Бандюга этот туда же тянулся к культуре -дочитывал книгу. |
| The lights were switched on, two bright lamps hanging from the ceiling. | Уже горел свет - две ярких лампы с потолка. |
| It was already dark outside. | За окнами стемнело. |
| They were waiting for supper. | Ждали ужина. |
| 'There's an old chap here.' Yefrem would not let up. 'He's lying downstairs, he's being operated on tomorrow. | - Вот тут старик есть один, - не унимался Ефрем, -он внизу лежит, операция ему завтра. |
| Back in 42 they cut a tiny cancer out of him and said, "Fine! It's nothing! Off you go!" | Так ему ещё в сорок втором году рачок маленький вырезали и сказали - пустяки, иди гуляй. |
| See?' | Понял? |
| Yefrem seemed to be rattling on but his voice sounded as though he was the one being cut open. | - Ефрем говорил будто бойко, а голос был такой, как самого бы резали. |
| 'Thirteen years went by and he forgot about that clinic, drank vodka, screwed women - he's a bit of a lad, wait till you meet him. | - Тринадцать лет прошло, он и забыл про этот диспансер, водку пил, баб трепал - нотный старик, увидишь. |
| And he's got a cancer that big in him now.' | А сейчас рачище у него та-кой вырос! |
| He smacked his lips with pleasure. 'I guess it'll be straight from the operating table on to the mortuary slab.' | - Ефрем даже чмокнул от удовольствия, - прямо со стола да как бы не в морг. |
| 'Now then, I've had quite enough of your gloomy predictions!' Pavel Nikolayevich brushed him aside and turned away. He hardly recognized his own voice; it sounded so plaintive, so lacking in authority. | - Ну хорошо, довольно этих мрачных предсказаний! - отмахнулся и отвернулся Павел Николаевич и не узнал своего голоса: так неавторитетно, так жалобно он прозвучал. |
| No one uttered a sound. | А все молчали. |
| The emaciated young man by the window in the other row was also being a nuisance. He kept twisting and turning. | Ещё нудьги нагонял этот исхудалый, всё вертящийся парень у окна в том ряду. |
| He tried sitting up; that was no good. He tried lying down; that was no good either. He doubled up, hugging his knees to his chest. Unable to find anything more comfortable, he laid his head not on the pillow but on the frame of the bed. | Он сидел - не сидел, лежал - не лежал, скрючился, подобрав коленки к груди и, никак не находя удобнее, перевалился головой уже не к подушке, а к изножью кровати. |
| He was moaning very softly, the grimaces and spasms on his face showing his pain. | Он тихо-тихо стонал, гримасами и подёргиваниями выражая, как ему больно. |
| Pavel Nikolayevich turned away from him too, lowered his feet into his bedroom slippers and began idly inspecting his bedside table, opening and shutting first the little door of the cupboard where his food was tightly packed, and then the little top drawer which contained his toilet requisites and his electric razor. | Павел Николаевич отв
Ваша оценка очень важна
0
Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке
|