* * *
Минула первая половина дня. Я добралась до Капеллы, дожёвывая очередной драгоценный камень. Городок выглядел… ну… как городок. Шпиль церкви окутали строительные леса, а рядом виднелись площадки для других будущих зданий. Я пересекла минное поле, проход через которое был указан чьим-то добрым копытом, и оббежала рысью вокруг поселения, направляясь к холмам навстречу дому. Там работало не меньше пятидесяти пони. Большую часть составляли жеребята, но я заметила парочку серых взрослых земнопони, поднимающих тяжёленные доски, пока малютка-единорог забивала в них гвозди магией. Тем не менее, повсюду чувствовался некий беспорядок, к нему добавлялась отвратительная вонь, будто из выгребной ямы, которой не было в прошлый мой визит.
Этот запах обеспокоил меня. Я остановилась и посмотрела в сторону соблазнительно близкой крыши Звёздного Дома. Если что-то пошло не так… мда.
— Ещё пять минут не прикончат меня, — сказала я, развернувшись и направившись ко входу в Часовню.
Гнездо пулемётчика пустовало. Это открытие заставило мою спину вздрогнуть от дурного предчувствия, скользнувшего по ней. Неужто взрослые поработили Меткоискателей или типа того? Продвинувшись дальше, я увидела, что там устроенный кавардак не имел в себе никаких следов борьбы. Никакого объяснения отсутствию охраны по-прежнему не было: лишь пони, что отстраивали вместе город.
Вроде того.
Теперь, когда я подобралась ближе… Там возвышался частокол, но он выглядел брошенным на полпути. Его начали было отстраивать заново с другой стороны, но быстро оставили эту затею. Четыре передвижных домика были припаркованы прямо посреди улицы. Те дома, что я видела раньше, покрылись пристройками и настилами. Корзины, ящики и строительные материалы, подвозимые из усадьбы, почти погребли под себя почту. Канава вдоль дороги была превращена в открытую канализацию. Ароматы оттуда доносились отвратительные.
Жеребята-гули и обычные молодые пони играли в возведение форта, что было неплохо для защиты, но жить здесь, подозреваю, будет не слишком-то приятно. Я приметила молодую зебру по имени Маджина, бежавшую вместе с другими детьми. Взрослые, у которых вроде как имелось представление о том, как надо делать дома, бросали все свои силы на постройку собственных лачуг. Секаши и Харпика встали, когда я вошла внутрь и оглядела происходящее, пребывая в шоке.
— Какого сена тут творится? — вырвалось у меня, когда я смогла в полной мере оценить происходящее.
— А, Охранница вернулась, — сказала Секаши, подойдя ко мне с нервной пегаской-гулем. Кобылка мятного цвета носилась в воздухе и продолжала следить за своими немёртвыми подопечными, которые впервые за, должно быть, лет двести вели себя как нормальные дети.
— Побывала в приключении, встретилась лицом к лицу с великими опасностями, натолкнулась на могучих чемпионов?
— Ты даже представить себе не можешь, насколько права, — ответила я, и зебра весело хихикнула.
— Отнюдь, отнюдь… — кобылка усмехнулась и пихнула меня в бок, — Но важно то, что ты весела и счастлива, ибо как ты можешь быть счастлива, если ты не весела? И как ты можешь заботиться о своём здоровье, если ты не счастлива?
Окей. Чудачество зебр. Обожаю его.
— Ну, всё здесь такое оживлённое… и пахнущее, — я кашлянула, отшатнувшись немного от канавы.
— О да. Нет, не ешь это! — выпалила Харпика маленькой кобылке, сосущей пустую бутылку из-под колы, — Меткоискатели чересчур… близко к сердцу восприняли идею восстановления Капеллы после атаки, — сказала нервно мятно-голубой гуль.
— Не уверена, что это всё действительно идёт на пользу… ой!.. Пожалуйста, прекрати бегать!
Раздался глухой стук, и что-то впечаталось прямо мне в круп. Я подпрыгнула, оборачиваясь, и уставилась на оглушённую белую пустобокую кобылку. Та безвольно осела на миг, но потом потрясла головой и нахмурилась.
— О, привет, Бу!
Ёе бледные глаза сузились, а взгляд стал ещё жестче.
— Эм… я скучала по тебе. Прости, что ушла, но… эм… мда…
Её лицо застыло, словно вырезанное из гипса. Я протянула копыто, вытащила пальцы и начала чесать уши кобылки, немного нервничая. Она поджала губы, явно не задобренная, и потянулась к моему лицу. Её глаза расширились, и в них мелькнула влага, губы задрожали.