- Для Лоргара ты ничто.
- Он говорил, и мы слушали, и в его словах был смысл, настоящий смысл, впервые за многие десятилетия. Природа вселенной, то, о чем ты бы не поведал нам из страха того, что мы не поймем, что больше в тебе не нуждаемся. И его любовь… Он любил нас, и говорил нам это, и мы чувствовали искренность его слов. И так свою безответную любовь к тебе мы отдали ему.
- Ты жалок, - отрезал Коракс. – Абсолютно жалок, - он медленно повернулся, указывая вокруг себя. – Самоизвиняющийся, жалкий и слабый. Все то, чего я ждал от изменника. Ты ничему не научился у меня. Ты вырос в тюрьме, а теперь сам стал тюремщиком? Ты хочешь пытать и увечить тех, кто слабее тебя? Какими ужасами Лоргар и остальные напитали тебя? Если это ты создал этих «Новых Людей», то ты не более чем спятивший эгоист.
- Правда? – голос Натиана достиг пика и сорвался. – Здесь от меня есть польза. Однажды ты уже воспользовался мною, - он рассмеялся, оскалив пожелтевшие зубы. – И, кроме того, это ты-то называешь меня спятившим?
Он выскочил на внешний переход и нажал несколько кнопок, выведя на один из крупных экранов пикт-изображение. Коракс ощутил, как в животе свернулся тугой узел, а во рту пересохло, когда увидел, как отделение Бранновых Рапторов врывается в тюремное крыло – воины, которых коснулась скверна из-за его генетических манипуляций.
- Это другое, - произнес он, прежде чем Натиан успел бросить ему в лицо свои обвинения, но слова прозвучали слабо, неубедительное извинение, и предатель знал это.
- Ну конечно, другое, мой лорд. Ну конечно, - Натиан оскалился, его лоб наморщился от ярости. – Разница в том, что я честен насчет того, чем здесь занимался. Больше ты никогда не будешь судить меня, Корвус. Никто из вас!
Предатель сделал неровный вдох и повернулся к пульту. Там он активировал несколько механизмов управления, затем вихрем развернулся к Кораксу. Теперь в его взгляде читалось неприкрытое безумие, мания, заставившая Коракса вздрогнуть.
- Ты не властен над моей судьбой! Никто не властен!
Взгляд Коракса переметнулся на небольшой экран с мигающим сообщением.
ЗАЩИТА РЕАКТОРА ОТКЛЮЧЕНА.
- Это и есть твой великий план? – спросил Коракс. – Самоуничтожение? Ты ведь знаешь, что я убью тебя.
Он заметил в руке Натиана болт-пистолет.
- Нет. Не убьешь.
- Это едва ли мне навредит, - сказал примарх.
- О, тебе будет больно еще очень долго, Корвус. Может, весь остаток твоей бессмертной жизни.
С этими словами Натиан прижал болт-пистолет к подбородку и нажал спусковой крючок.
Болт прострелил ему рот. Миллисекунду спустя затылок Натиана исчез в фонтане крови, костей и мозга, и легионер повалился на пульт.
Лицо Коракса забрызгало багрянцем. Стиснув челюсть, он утер кровь, не в силах оторвать взгляд от трупа, которого когда-то называл товарищем, встревоженный так, как не тревожился с тех самых пор, когда заглянул в глаза Ночному Призраку и увидел в них отражение себя. Неужели смерть и отчаяние были единственным, что он мог дать?
Затем его взгляд упал на дисплей реактора. Показатели находились на восьмидесяти процентах от критического уровня функционирования и нарастали уже какое-то время – с тех пор, как погибли Новые Люди, предположил Коракс. Речь Натиана была ничем иным, как затягиванием времени.
Другая дверь с шипением открылась, и внутрь ворвался Аренди. Он окинул беспокойным взглядом комнату в поисках угроз, прежде чем остановиться на теле Натиана. Затем его взор упал на дисплей с обратным отсчетом, и глаза бывшего командора расширились.
- Я слышал выстрел.