- Ты умышленно лжешь! – кричала София уже вне себя. – Не слушай ее, Моника, она ничего не знает. Боль свела ее с ума, нельзя, чтобы на улице услышали! Я взываю к вашему разуму, Отец Вивье. Вы на моей стороне, знаете…
- Каталина, дочь моя. Успокойся, успокойся, – советовал священник.
- Уже все прибыли! – подтвердила София. – Ренато, Ренато, иди, иди!
Она вцепилась в руку страдающего сына и потащила к лестнице, где поднимались друзья, чтобы попрощаться. Моника повела мать в комнату и гордо проговорила:
- Мама, наша боль – наша, только наша. Пойдем. Помогите мне, Отец Вивье.
Дверь закрылась за Моникой и Каталиной, голос отчаянной София встряхнул Ренато, заставляя вернуться к действительности:
- Ренато, я объясняю друзьям, что бедная Каталина потеряла рассудок. Это следует учитывать и это естественно. Нужно быть матерью, чтобы понять.
- Действительно, друзья. Я должен поблагодарить и попросить всех принять скромное угощение, прежде чем уйти.
Нечеловеческим усилием Ренато говорил вежливо, София дала ему пройти. Только теперь она чувствовала, что тоже без сил, но верная рука поддержала – для других жестокая и грубая, но ее поддерживала с уважением и твердостью.
- Отведи меня в спальню, Баутиста. У меня нет сил!
8.
- Что? Говорите, она уехала?
- Это естественно! Хуан, речь идет о ее сестре. Кроме того, ее искали, послали кого-то из Кампо Реаль с новостью.
- Кто вам сказал, Ноэль?
- Сестра-привратница, как только мы вошли. Я предупредил Мать-Настоятельницу, что ты придешь. Уверен, Моника ушла и бросила обязанности.
- Уехала, уехала! – разгневался Хуан. – Конечно же, он приказал ее найти!
- Он или другой, не все ли равно. Как еще передать эту новость? Это разумно.
Хуан замолчал, сдерживая волну жестокого негодования. Не в силах успокоиться, он прохаживался вверх-вниз по широким коридорам главного монастыря, печатая каждый шаг, а колотящееся сердце словно выпрыгивало из груди. Он резко обернулся к смущенному старому нотариусу:
- Пойдемте, Ноэль! Я не хочу слушать истории, хочу увидеть Монику лицом к лицу! Я спрошу, почему она так ушла, не побеспокоившись прежде поговорить со мной. Она все еще моя жена, я оставил ее здесь. Ей же хуже, если заставляет меня поехать за ней!
- Поехать за ней? В Кампо Реаль? Полагаю, ты пытаешься…
- А почему бы и нет? Я заберу ее откуда угодно, даже если это сам ад, все равно.
- Ну наконец она отдыхает! Успокоительное возымело милосердное действие, по крайней мере, на некоторое время.