— Точно, — усмехнулся Максимыч. — А ты молодец, свою победу урвал честно и не один раз, хвалю.
— Хорошо, что это ты, а не твой уважаемый учитель.
— Угу.
— Думаю, на сегодня мне хватит, ноги не держат, — я сказал чистую правду, мне даже думать было тяжело, не то что ходить.
— Н-да? — внимательно оглядел меня Максимыч. — Похоже, на сегодня с тебя действительно хватит, ты прав. В понедельник ровно в шесть, не опаздывай.
— Спасибо. Всего доброго.
— И тебе, и тебе, — Максимыч пошёл к выходу, а я остался лежать, разглядывая потолок. Ещё пару минут так полежу, и пойду.
Ну вот, можно считать, что второй пункт плана на сегодня успешно выполнен, осталась только самая малость — дотащиться до дома.
И так каждый раз, когда Максимыч меня тренирует: гоняет в хвост и в гриву, спуску не даёт, зато и пользы от одного такого занятия больше, чем от десяти групповых тренировок. Единственное, что огорчает, — не хочет он меня обучать работе двуручником, пока я только с парными мечами тренируюсь. Не то чтобы я их сильно не любил, просто мне очень нравится большое оружие, только вот, по словам Максимыча, таланта у меня к нему нет, а к парному, наоборот, имеется. Впрочем, мне грех жаловаться: то, что другие изучают от двух до трёх лет, я прохожу за год, максимум полтора. Например, если полный курс обучения в среднем занимает от восьми до десяти лет, я пройду его лет за пять-семь. Те же парные мечи я уже почти полностью освоил, осталось только отшлифовать — и это за три года. Ну, очень быстро. Правда, есть тут и свои минусы, куда же без них. Самый главный, пожалуй, — отсутствие боевого опыта. Но это, в принципе, поправимо. Освоить парные мечи было непросто, а уж первое время, как я за них взялся, и вспоминать не хочется, аж мурашки по коже — я тогда через раз в собственных руках путался. Вот кому хорошо, так это копейщикам. Копьё — одно из самых лёгких в освоении оружие. Конечно, и там есть свои тонкости и уловки, но, тем не менее, сравнивать его с парным оружием глупо и бессмысленно.
Я бы мог освоить и связку «щит-меч», но не судьба, не люблю я щиты. Десяток сильных ударов по щиту — и рука уже немеет, ещё пяток — и двигать ей становится сложно, ещё пять — и ты уже ей не можешь даже пошевелить. Когда выходишь против того, кто вооружён двуручником или топором, бой превращается в избиение. А стоит выйти против боевой секиры или, не дай бог, боевого молота, то всё, пиши пропало — перед тобой открываются двери в персональный ад. А вот против копий — самое оно, вот тогда ты начинаешь ценить свой щит.
Кое-как оторвав щёку от столь манящего пола, я всё же смог встать на четвереньки, а затем подняться на ноги. Было ощущение, что ещё шаг-другой, и я опять поцелуюсь с полом. Ноги дрожали и подгибались, руки тоже дрожали и не хотели ни сгибаться, ни разгибаться. Пресс ныл от синяков, полученных в результате многочисленных мощных ударов Максимыча, от которых не спасла даже защитная экипировка. С трудом подняв мечи, каждый весом более килограмма, отличающиеся от своих боевых собратьев отсутствием заточки, я пошаркал к оружейным стойкам. Теперь в душ, а потом — домой.
Уставший, но довольный, я ждал такси, которое вызвал буквально пару минут назад. Оставшихся у меня денег как раз должно было хватить на оплату проезда. И это чудесно, ибо нормально ходить в ближайший час я точно не смогу, а до дома путь неблизкий.
Такси подъехало быстро, минуты через три. Оперативно, ничего не скажешь. Сев в машину, я назвал адрес, вставил в уши «таблетки» и под умиротворяющую музыку погрузился в лёгкую дрёму. Вечер у меня был уже весь распланирован, но, видимо, судьба была против, послав нам наперерез каких-то хмырей, возомнивших себя царями дороги — типа, они круче яиц и светофор на перекрёстке им не указ. Столкновение было внезапным, я даже не успел почувствовать боль от того, что в меня на полной скорости въехала трёхтонная махина. Наступила тьма.
Сначала была Тьма, следом прозвучало Слово, а за Словом Тьму разрезал Свет. Я оказался неизвестно где, неизвестно когда, зато в компании не менее неизвестных мне людей. На небольшом кусочке пространства, по краям которого горел серый огонь, вольготно расположились двенадцать человек, я стал тринадцатым. Что-то везёт мне на это число, или наоборот. Нескольких взглядов хватило, чтобы понять, где я оказался, да и стыдно мне, начинающему шаману (уже как ровно год), не знать, где я мог оказаться после смерти. В то, что я выжил, верилось слабо, и окружающая меня действительность это только подтверждала. Добро пожаловать в одно из многочисленных отражений лимба, пять лет назад я тут чуть было не остался, а теперь уж точно дойду до конца, нечего высшим силам статистику портить. Преддверие Серых Пределов приветствует тебя, Олег, во всём своём великолепии. Можно собой гордиться, не каждому дан шанс дважды ступить на одно и то же отражение загробного мира.
Хмыкнув про себя, я начал более внимательно изучать тех, кто оказался рядом со мной на этом клочке стабильного пространства. Компания собралась колоритная: женщина лет пятидесяти в вечернем платье и позолоченных очках; двое хмырей быдловатой наружности, явно гопники, что подтверждал их эмоциональный фон; девочка лет восьми с ярко-красными волосами, заплетёнными в две тугие косы, возле которой стоял седой старик с колючим взглядом; пацан одних со мной комплекции и возраста с рюкзаком за спиной, откуда торчали несколько листов ватмана, — скорее всего, студент; парень лет под тридцать в спортивном костюме; мужчина в недорогой двойке, явно клерк; фигуристая зеленоглазая платиновая блондинка лет двадцати, недалеко от неё — девушка-«серая мышка» нервно перебирающий чётки мужик с пивным животом; старающаяся держаться поодаль женщина средних лет в деловом костюме. Да, компания не из лучших. Что дальше?
Будто в ответ на мой мысленный вопрос, посреди клочка пространства сформировался силуэт, напоминающий человеческий. Он будто поглощал и без того тусклый окружающий свет, от чего походил на тёмное пятно на теле Вселенной. Стоило ему появиться, как по ментальному каналу ко мне от духов пришла волна чистого, ничем не затуманенного суеверного ужаса, которая заставила меня покачнуться и упасть на колени, обхватив голову руками. Силуэт повернул ко мне голову, и меня будто окатили холодной водой: сознание прояснилось, давящие эмоции духов пропали, и я смог подняться.
— Спасибо, — поблагодарил я силуэт, явно принадлежащий богу, он прямо-таки лучился энергией веры.
Силуэт внешне не изменился, но я как-то отчётливо понял, что он благосклонно улыбнулся.
Хлоп! Хлоп! Хлоп! Три последовательные хлопка заставили всех разом прекратить свои занятия и посмотреть на источник звука. От увиденного люди впали в ступор, но богу было на это наплевать, и он заговорил.
— Вы умерли и находитесь здесь только по моей воле. Ваше дальнейшее существование зависит только от меня, и я информирую вас о том, что шанс на перерождение достанется тому, кто убьёт других или останется тут последним. Если никто ничего не будет делать, я уничтожу вас всех. Можете начинать. И да пусть победит сильнейший.
С этими словами силуэт божества пропал.
Не сказать, что я сильно удивился, чего-то подобного следовало ожидать. А чего ещё ожидать от божества по отношению к смертным, помимо очередной игры на выживание? Даже как-то скучно. Ладно, один так один. И это буду я.