Её темный сосок затвердел еще до того, как я намочил его своим ртом и языком. Ожидание удовольствия, которое я подарю ей, уже разжигает огонь внутри.
— Коля, — хрипло повторяет она. — Люби меня.
— Думал, ты никогда не попросишь.
Я лениво продвигаюсь языком от одного пика её груди до другого, уделяя каждому из них максимум внимания. Она выгибается подо мной, толкая в мой рот свою пышную грудь. Я выполняю её невысказанную команду и сосу мощнее. У меня раздуваются щеки, пожирая её чувствительную кожу.
Дейзи такая же вкусная, как свежая выпечка. Её тело дрожит, а ноги беспокойно мечутся по простыне, когда мой рот опускается ниже к её тонким кудряшкам, а затем устраивается между её ножек.
Её нектар льётся на мой язык, и с каждым следующим движением все больше меда исходит из неё. Мой горячий и твердый член пульсирует в гладкий хлопок простыней, но я игнорирую это, чтобы привести её в экстаз. Найти для неё новый остров удовольствия – самая пьянящая награда для меня.
Я раздвигаю её малые губки пальцами, просовывая свой голодный язык во влагалище. Её плоть набухает от желания и намокает от моей слюны. Я глажу её складочки своим указательным пальцем и работаю внутри неё языком.
Дейзи зарывается пальцами в мои волосы, корчась на простынях под моим контролем.
— Прямо там, Ник, целуй прямо там.
Слушаю и повинуюсь.
Проскользнув двумя пальцами внутри горячего и влажного влагалища, работаю над клитором и неустанно трахаю её пальцами, посасывая возбужденный пучок нервов, пока она не кричит об отчаянной потребности освободиться.
Оставляю одну руку на её клиторе, а другой притягиваю на край кровати и одним быстрым движением меняю пальцы на член. Дейзи тянет ко мне руки, но я не позволяю ей дотронуться до меня.
Я на грани безумия, так что одно её касание разорвет меня. Взяв её за запястья, я сжимаю их у неё над головой и прижимаю к матрасу.
— Моё тело любит тебя, — шиплю я сквозь зубы, хватая её за талию, и использую её, как рычаг для своих толчков. — Моя плоть молится на тебя.
— Тогда возьми меня, — выдыхает она, задержав дыхание.
Её горячее лоно напрягается вокруг моего члена. Ответы на все мировые вопросы находятся здесь в этом крепком сжатии. Я дрожу от необходимости выпустить в неё, на неё, вокруг неё своё семя так, чтобы отметить всю её собой. Хочу изливаться в неё, пока моя жидкость не потечет по её бедрам.
Нагнувшись, я целую её и жестко вхожу в её тело. Смакуя её горячее тепло, я выхожу на полную и загоняю член так глубоко, что яйца бьются об её плоть.
Я буду лихорадочно вбиваться своим телом в её, пока не ослепну от бреда вожделения и удовольствия. Сгусток моей спермы готов взорваться, и ожидает сигнала от её тела.
Но я продолжаю бездумно и непрестанно трахать её, с каждой мышцей отдаваясь этому. Дейзи отвечает мне толчками, которые заставляют меня работать еще быстрее. Мы смазанные движения и чувства.
Она вырывается из моей хватки и двигает бедрами на меня, а кончая, её тело напрягается в оргазме. Она безмолвно удовлетворяет мой напор, и землетрясение, сотрясающее нас, разрушает всё вокруг своей красотой.
***
Мой класс искусств находится в старом ветхом здании, пропахшим спертым сигаретным запахом и несвежей бумагой. Так пахнет обучение и познание, что сильно отличается от запаха пороха, крови и страха. Мы изучаем Пикассо, его двойственное отношение к женщинам и его ненависть к жестокой социальной структуре. Он так и не нашел свою Дейзи, и как я понял, потратил слишком много времени на поиски ответов и счастья на дне коричневой бутылки. Но кто станет отрицать, что он гений? Возможно, должны быть те, кому не стоит быть счастливым, чтобы экспрессия их мучений могла вдохновлять последующие поколения.