А с другой стороны, я. На мне комплект из трусиков и бюстгальтера от Ла Перла, свитер из кашемира, который купил мне Ник, и пара дорогих черных брюк. Я отказалась носить длиннополую шубу, которую купил мне Ник. И когда холодно, я кутаюсь в мягкие шарфы из шерсти альпаки, которые, вероятно, стоят дороже, чем весь гардероб этой девушки.
Я такая дура. Возможно, она не может позволить себе обед. На мгновение я задумываюсь, а затем беру один пакет чипсов:
— Я... я ненавижу спрашивать, — говорю я, не зная, как она воспримет мою ложь. — Но у меня здесь слишком много еды, что я не осилю. Хочешь чего-то из этого?
Она снова голодно на меня смотрит, а потом оглядывается. Интересно, что она ищет. В конце концов, она перестает сканировать окрестности и склоняется над тетрадью:
— Я не должна есть, — говорит она. — Я... мой парень хочет, чтобы я похудела.
— Мы можем разделить мой бутерброд, — говорю я. — Он как раз разрезан пополам.
Я передаю ей половину бутерброда и пакет с чипсами. Я хочу отдать ей печенье и яблоко, но не всё сразу.
Она берет его и делает огромный волчий укус, затем кладет бутерброд на стол ближе к себе. Она закрывает лицо руками и делает всё возможное, чтобы казалось, что она не ест. Я немного откусываю от своего бутерброда, размышляя о её поведении.
— Если кто-нибудь спросит, — говорит она через мгновение, — эта еда не моя. Хорошо?
Я озадаченно киваю и снова кусаю свой бутерброд, а она опять действует по своему странному обычаю. Изучает территорию, затем тянется через стол и жадно откусывает больше половины бутерброда.
Когда мы заканчиваем обед, Кристина возвращает мне мои заметки, и я чувствую тепло. Я пообедала с другом, у которого, вероятно, нет денег, чтобы позволить себе еду. И мы обменялись заметками с занятий. У нас с Кристиной теперь есть связь.
— Хочешь пойти на вечеринку в эту субботу? — спрашиваю я.
Выражение её лица становится настороженным, и я добавляю:
— Там бесплатное пиво и еда.
— Я... я не знаю. Я спрошу, захочет ли мой парень пойти, — говорит она.
Я сияю. Снова упоминание о её парне.
— Мой жених, Ник, устраивает вечеринку, — говорю я ей. — Я вас познакомлю. Он немного пугает большинство людей, но он замечательный, честное слово.
Почему-то выражение её лица смягчается, и она улыбается:
— Так же, как и мой Саул. Люди думают, что он плохой. И я не подхожу ему. Но они его не знают.
— Именно, — потрясенно говорю я, насколько точно она передает мои мысли. — Именно так. Как будто они не знают человека, которого знаю я. Они просто судят по внешнему виду.
Она снова кивает и улыбается шире:
— Ты точно понимаешь, что я имею в виду.