Бэкс
— Брай, пожалуйста, мне нужно принять душ, — взмолилась я, пытаясь встать с кровати.
Когда он признался, я обмерла. За всю мою жизнь три этих слова мне говорил лишь один человек — Сэм, и то когда ему было что-то нужно. Я испугалась, не уверенная, к кому именно обращался Брай — ко мне или к ребенку. Поэтому я промолчала и увидела на его лице боль. Я хотела ответить, просто боялась облачить свои чувства в слова.
— Оставайся в постели, пока тебя не осмотрит доктор, — Брай опустил руки мне на плечи и попытался уложить меня обратно.
Он стоял на коленях, чем я и воспользовалась, поднапрягшись и усадив его на задницу. Куртка на Брае распахнулась, и я увидела пистолет. Он напомнил мне, что в действительности я ничего о нем не знала. Когда он ранее ворвался в «Пальмы», я не сразу его узнала.
Несмотря на бушующий адреналин, при виде Брая у меня от облегчения подкосились ноги. Я никогда еще не видела такого выражения на его лице. Оно сулило смерть. Он ничем не напоминал мужчину, которого я узнала за прожитые с ним месяцы. В тот миг я думала, что его ярость направлена на меня.
Вдруг Нико позвонил ему и рассказал о беременности? Брай мог злиться из-за того, что я поставила его в затруднительное положение и подвергла ребенка опасности. И я не могла его винить. Я сглупила, оставшись в квартире после того, как Сэм впервые не явился домой. Стоило переждать в гостиничном номере или каком-нибудь временном жилье. Скорее всего, нужно было обратиться к Браю, но я боялась.
Как бы то ни было, я знала, что он никогда не причинит мне боли, в чем уверилась через несколько секунд, оказавшись в его объятиях. Впервые за долгие месяцы я была в руках Брая, и плотину прорвало. Я не могла сдержать рыданий. В тот миг я не знала, за кем он пришел — за мной или за ребенком. Мне было плевать. Я лишь хотела спрятаться у него на груди и навсегда остаться под его защитой.
До сегодняшнего дня я никогда не думала, что увижу Брая с пистолетом. Но что я о нем знала? Не считая того, что влюбилась в человека, о котором ничего не знала.
Под моим взглядом Брай запахнул куртку и спрятал оружие. Я закатила глаза и бросилась в ванную. Словно скрыв пистолет, он мог стереть воспоминания о нем. Зато я пришла в себя. Мне нужно было вернуться в реальность. Было так легко поселиться в безопасном пузыре, куда Брай любил меня засовывать. Он держал меня здесь, как маленького питомца, которому показывал лишь одну сторону себя. Мне было мало кусочка его жизни, я хотела ее всю. Хотела, чтобы он включил меня в нее.
— Черт возьми, Динь, подожди. Ты сможешь помыться после ухода доктора. Она живет по соседству и будет здесь в любую минуту.
От того, что Брай назвал меня «Динь», в моей груди разлилось тепло, быстро исчезнувшее при упоминании другой женщины. Он знал, что она живет в этом доме. У меня не было права на ревность, ведь Брай мне не принадлежал, но душевная боль все равно сжала сердце.
Я захлопнула дверь ванной и заперлась, как капризный ребенок. Мне стоило поблагодарить Брая. Он пришел за мной, несмотря на то, что я сбежала, не сказав ни слова. Просто возвращение сюда затуманило мой разум.
— Ребекка, сейчас же открой! Больше ничто никогда не разделит нас, — прорычал Брай, барабаня кулаками в дверь.
Мое детское поведение перешло на новый уровень, и я сгримасничала, шепотом передразнивая его слова.
Стук стих, и на миг мне показалось, что Брай сдался.
— Динь, пожалуйста, открой. А если ты поскользнешься в душе? С запертой дверью я не смогу быстро до тебя добраться. Подумай о своей безопасности, о безопасности ребенка. Ты ушибла голову, она закружится, ты упадешь.
Нежная просьба расплавила мое сердце, и я бережно потерла ладонью живот. Я отперла замок, и Брай открыл дверь, но войти не пытался. Он осмотрел меня с нечитаемым выражением лица. Тогда я поняла, каким растрепанным выглядел Брай.
Он всегда был сосредоточенным и пускай не утратил своей красоты, сейчас казался измученным. Судя по темным кругам под глазами, Брай не спал несколько дней. И не брился. Похоже, он похудел и ложился в кровать одетым. Брай был изможден.
Для меня он оставался самым красивым мужчиной на свете. Ужасно с моей стороны, но я не могла не надеяться, что мучился Брай из-за меня. Что от тоски по мне жизнь стала для него невыносимой. Что не я одна страдала в разлуке.
Не в силах находиться вдали от него, я неосознанно подошла к двери. Потянувшись, я прижала ладонь к щеке Брая и большим пальцем погладила его взъерошенную бороду. Он зажмурился и прижался к моей руке, будто контакт его успокаивал.
— Брай, — прошептала я, продолжая гладить его большим пальцем. — Я тебя люблю. Я сожалею, что сбежала, и сейчас не пытаюсь тебя оттолкнуть.