Хотя тот факт, что я напугал девчонку, меня совершенно не напрягал.
Обогнув здание, я подошел к милому маленькому «мустангу» Натали – подарок от папочки на шестнадцатилетие. Сев за руль, я завел двигатель, который заурчал так, что при любых других обстоятельствах я наслаждался бы этим звуком. Натали прыгнула на пассажирское сидение, очевидно боясь, что я могу уехать без нее.
Я бы и уехал, но не хотел привлекать еще больше внимания, чем требовалось. В последний раз, когда я оттаскивал Джима от Келси, я обещал убить его, если что-то подобное повторится вновь. Боже, ей было всего тринадцать, а она уже научилась спать с ножом под подушкой. У меня было чувство, что ситуация примет хреновый поворот, и последнее, что мне было нужно – заявление в полицию об угнанной машине.
Спустя пять минут «мустанг» вылетел на дорожку перед покосившимся фермерским домом моего приемного отца, который окружали пожухлая лужайка и ржавые качели. Его собственные дети давно выросли, и если бы не пособие на меня и Келс, подозреваю, он мог потерять этот дом. Социальные службы не обратили внимания, что его жена, Отем, съехала отсюда около полугода назад. И кто может ее винить? Для меня это тоже было делом недолгой перспективы. Но вот остаться здесь, гнить всю свою оставшуюся жизнь? Черта с два. Я тоже сбегу.
Обычно я и не задумывался, что живу в этом свинарнике. Мне нравилось иметь свой собственный угол. В моем распоряжении был весь подвал, хотя я разрешал Келси спать внизу вместе со мной. Ей было не по себе в своей комнате наверху. Она была слишком близко расположена от комнаты Джима. Умная девочка.
Выпрыгнув из машины, я направился к дому.
— Подожди! — крикнула Натали, последовав за мной.
— Чего? — спросил я, не сбавляя шаг.
Я слышал, как Джим что-то кричал в доме, и весь похолодел, пытаясь заставить себя думать. Каков был лучший план для атаки? Громкий звучный шум за соседней дверью прервал мои мысли. Тот соседский старик, должно быть, снова в гараже чинит свои байки...
— Ты сказал, что пригласишь меня на свидание, — сказала Нат с полуулыбкой на губах.
Боже, она все еще здесь? Я залез рукой в карман и выудил оттуда связку ключей, бросив их ей. Сильно бросив.
— Вот, — произнес я. — А теперь залезай в свою чертову машину и уезжай.
Ее рот открывался и закрывался, как у золотой рыбки, и я всерьез призадумался, почему позволил ей обхватить ими свой член. Голос Келси снова прорезал воздух, и у меня в глазах все побагровело. Строить планы – удел кисок, а этому говнюку нужно преподать урок и объяснить, что такое боль. Направившись к воротам сзади, я надеялся, что Натали была так счастлива халяве, что забыла все, что тут видела и слышала.
Проклятье.
Ворота были закрыты.
Подтянувшись и перевалившись через изгородь, я краем глаза ухватил отходящую Натали. На меня она внимания не обратила. Нет, сучка была слишком занята, ковыляя по сухой траве к своему подарку. Келси снова закричала. Обойдя дом, я влез через узкое окно в подвал.
Джим всегда запирал двери, а мне ключи не полагались. Не то чтобы это имело какое-то значение – покажите мне тот замок, который бы я не открыл – но сейчас на это совершенно не было времени. Я побежал вверх по лестнице к комнате Келси и застыл в дверях.
Она лежала на спине на кровати, футболка была разорвана спереди, выставляя на показ лифчик телесного цвета, который я когда-то купил для нее. Самый, мать его, странный поход по магазинам в моей жизни. Яркий красный отпечаток красовался на ее щеке, а из верхней губы сочилась кровь.
Джим навалился на нее, потный и испускающий перегарное зловонье, его плечи вздымались от глубоких вдохов. Он уже успел спустить штаны, обнажив дряблые узкие бедра, а тощий член болтался между его ног, будто пьяная кобра.
— Отстань от нее, — произнес я, вкладывая в голос всю ненависть, бурлившую внутри.
Джим повернулся ко мне и хрюкнул, его красный распухший нос напоминал тухлый помидор посреди лица.
— Или что?