– У вас не оставалось выбора, – в конце концов, сказала она. – Я вас вызвала. – Она улыбнулась, касаясь его плеча щекой, и добавила: – Мой джинн из свистка.
– Я не исполняю желаний, – сказал он.
– Второсортный джинн. Я должна была догадаться, что мне достанется именно такой.
Уткнувшись в волосы Гарретт, Рэнсом издал последний смешок и обвёл кончиком пальца нежный контур её ушка.
Гарретт подняла голову. Увидев, в какой близости от неё находится его рот, и, почувствовав свежее, тёплое дыхание Рэнсома, в её животе странным образом всё перевернулось.
Её и раньше целовали, один раз очаровательный доктор, пока она работала медсестрой в больнице Святого Томаса, а другой - студент-медик из Сорбонны. Оба случая немного разочаровали. Ощущение мужского рта на её губах не было неприятным, но она определённо не понимала, как можно назвать поцелуй восхитительным опытом.
С Итаном Рэнсомом, однако... всё может сложиться по-другому.
Он застыл, его напряжённый взгляд был прикован к ней, от чего Гарретт пронзил электрический разряд.
"Рэнсом собирается меня поцеловать", – подумала она с грохочущим сердцем и начала терять силы от нетерпения.
Но он резко выпустил её из рук, его губы изогнула самоироничная улыбка.
– Я обещал вас накормить. Мы должны держать вас в боевой готовности.
Они вернулись на главную улицу и двинулись в сторону непрерывно нарастающего шума. Свернув за угол, Гарретт увидела впереди Кларкенуэлл-грин, где толпилось множество людей. Витрины были освещены, по крайней мере, сотни временных торговых лавок выстроились в два ряда. Изначально это место являлось деревенским местом сбора, лужайкой с подстриженной травой и дорожками, теперь же здесь располагалась мощёная площадь, окружённая домами, магазинами, постоялыми дворами, фабриками, тавернами и кофейнями. В центре было расчищено пространство для желающих станцевать джигу, хорнпайп 7и польку под музыку скрипок и корнета8. Уличные певцы бродили в толпе, периодически останавливаясь, чтобы исполнить комические куплеты или сентиментальные баллады.
Гарретт с удивлением оглядела разворачивающуюся сцену.
– Напоминает базар в субботний вечер.
– Это празднование новой линии лондонского метро, принадлежащей компании Айронстоун. Владелец железной дороги Том Северин оплачивает из своего кармана ярмарки и концерты по всему городу.
– Может быть мистер Северин и берёт на себя ответственность за проведение мероприятий, – иронично заметила Гарретт, – но уверяю вас, что на празднование не потрачено ни единого шиллинга из его собственного кармана.
Взгляд Рэнсома метнулся к ней.
– Вы знаете Северина?
– Я с ним знакома, – ответила она. – Он друг мистера Уинтерборна.
– Но не ваш?
– Я бы назвала его хорошим знакомым. – Заметив морщинку между его бровями, по её телу пробежала приятная дрожь. Неужели он приревновал? – Мистер Северин интриган, – сказала она. – Авантюрист. Он всё делает ради собственной выгоды, даже за счёт друзей.
– То есть, бизнесмен, – категорично проговорил Рэнсом.