– Расскажи мне, Айн, откуда ты? – Вильдерин выжидающе заглянул Аданэю в лицо. – Я слышу твой акцент. Ты из Отерхейна?
– Да. Но последние полгода провел Ишмире. В рабстве, естественно.
– А в Отерхейне ты был кем?
– О, я был наследником престола! – Аданэй горько ухмыльнулся.
– А если серьезно? Нет, конечно, если не хочешь отвечать, я не настаиваю, но… – Вильдерин забавно смутился.
"Двуликий Ханке! – подумал Аданэй. – Неужели где-то еще существует подобная наивность?!"
И произнес вслух:
– Не обращай внимания, просто у меня дурацкие шутки. Я никогда не был свободным, Вильдерин. Я раб с детства, но почти всю сознательную жизнь провел в Отерхейне, оттуда и акцент, – взгляд его заволокло фальшивой печалью. – Сначала прислуживал в доме сотника, затем меня отправили на строительство новых поселений. А потом продали в Ишмир. Я прослужил там полгода в одном богатом доме, пока меня не выкупил илиринский купец, а затем уже – Ниррас. В моей жизни не было ничего, чем можно хвастать в старости.
– А твои родители? Они откуда?
– Я не знал их. Мать бросила меня младенцем, – что ж, хотя бы в этом он почти не соврал.
– О! – сочувственно воскликнул Вильдерин. – Я тоже не знал родителей. Правда, меня никто не бросал, меня просто забрали от них. Так что я раб с рождения и почти с рождения во дворце. Я ничего не знаю о стране, откуда родом мои отец и мать, даже названия. Илирин стал мне домом.
– Сколько тебе лет, Вильдерин?
– Девятнадцать. А что?
– Ничего, просто спросил. Скажи, а это правда, что рабы здесь не трудятся, а просто…живут?
– Уиргена наслушался? Он любит об этом порассуждать, – Вильдерин улыбнулся. – Да, это правда. Видишь ли, степень богатства в Илирине измеряется еще и количеством рабов. Чем богаче и знатнее человек, тем больше у него рабов, на самом деле ему не нужных. Это как если приобрести множество породистых лошадей, а ездить только на одной кобыле. Но это сложно понять чужеземцу. Уирген потому и бесится, что не коренной житель.
– И что, здесь все рабы так живут?
– Конечно нет! Иначе кто стал бы работать? Такое только в богатых и знатных домах и только с красивыми людьми. Когда рабы стареют или теряют красоту, их отправляют работать. Так что благодари свою молодость и внешность за то, что попал сюда, а не на какие-нибудь прииски, рудники или поля.
– И где окажешься ты, когда постареешь?
Лицо Вильдерина посерьезнело:
– Это случится еще не скоро, и я предпочитаю об этом не думать. Надеюсь до этого момента не дожить.
– Интересное отношение…
– Наверное. Но я не вижу жизни где-то еще, кроме царского дворца. Тем более, без нее… – и Вильдерин осекся.