Но Саша прав. Привести её сюда слишком опасно.
Именно поэтому мы посетим её позже — отведя ей собственную роль. Конечно мы посмотрим на фильм с её участием. Я даже предоставлю ей эксклюзивное повествование от режиссёра. Единственного в своём роде.
А затем она тоже умрёт.
Думаю — утонет.
Думаю, Саша позволит мне выбрать смерть для неё.
Он даст мне всё, что я ни захочу. Он любит меня.
Вместе мы покончим с «Багряным крестом», и «Королевство» будет править.
Я буду править рядом с ним как его королева.
И мир станет нашей площадкой для игр.
На текущий момент я убедила его пощадить Джеймса. Я всё ещё решаю судьбу Океана. Я могла бы сделать его одной из наших звезд кино также, как и других, но часть меня не соглашается с тем, что он один из них.
Посмотрим. Всегда будут фильмов, чтобы снять.
Я вздыхаю и чувствую вибрацию от всей этой власти, несущейся по моей коже и возбуждающей меня.
Я вступаю в горячий поток воды — температура на максимуме, так что я чувствую, как она обжигает мою кожу, я скольжу руками к моей саднящей киске и подразниваю пульсирующую связку нервов там.
Прошло так много времени с тех пор, как Саша трахал меня. Я надеюсь, что он найдёт меня здесь, прикасающейся к себе. Это всегда приводит его в неистовство.
Теперь я вне пристального внимания Хантеров, и я свободна быть самой собой.
«Ты никогда не будешь свободна, Лили. Ты можешь стать лучше. Океан поможет тебе. Стань лучше, Лили».
— Заткнись на хер! — кричу я и много раз бьюсь головой о плиточную стену душевой кабины, пока не вижу кровь. — Почему ты не могла просто умереть? — спрашиваю я.
Моя мать рыдает. Она вопит в моей голове как баньши, и я закрываю уши, соскальзывая на пол душа.
Я рада, что наркотики, которые Саша дал мне, чтобы сыграть мою роль, выводятся из организма. Теперь я могу быть собой. Теперь моя единственная проблема, и она горазда серьёзнее, чем меня раскроют, — это то, что она продолжает упорно цепляться за мой разум, требуя, чтобы её услышали.
Те наркотики помогли не только скрыть мою настоящую натуру, но также они ненадолго заставили её умолкнуть. Она всегда хотела, чтобы я была похожа на неё, тогда как мой отец любил меня такой, какая я есть.
Его «маленькая шалунья» — так он называл меня.
— Я отомщу, папочка, — клянусь я, когда наблюдаю за водоворотом остывающей розовый воды, исчезающей в сливе. — Каждый из них заплатит своими жизнями.