– Пжалста–пжалста. – Мисс Барнетт сняла шляпку, позволяя полюбоваться своими мягкими светло–каштановыми волосами, и протянула ее миссис Эннисмор–Смит, которая была старше Стеллы по меньшей мере лет на двадцать. Вот, положите ее куда–нибудь.
Брови миссис Эннисмор–Смит слегка приподнялись; но она приняла шляпу и положила ее на боковой столик.
– Если вам не нравится светло–зеленый, у меня есть очень славное маленькое темно–синее платье.
– Ну ла–адно, давайте погляжу.
– Или, может быть, вы предпочитаете бирюзово–синий, что сейчас очень модно? Тогда могу предложить чрезвычайно модное платье из бирюзового марокена, только что из Парижа.
– Да ну не знаю я–а–а, какого цвета хочу, – капризно сказала Стелла. Вы бы уж лучше показали все, что есть. Ну как я–а–а могу сказать, что я–а–а хочу, пока все не померию, правда?
– Правда, беби, правда, – вставил ее покровитель, – меряй все подряд.
Помощница вернулась с платьями, и три женщины скрылись в кабинке за занавесками. Роджер слышал, как Стелла не переставая капризничала. Через несколько минут она появилась в бежевых кружевах, бросив через плечо в кабинку:
– Ладно, я только покажусь моему другу, но считаю, оно не годится. – И тут же Роджеру, с возмущением: – Жутко жмет под мышками!
– Это не дело, – веско сказал Роджер.
– Уверяю вас, это легко исправить. – Из кабинки вышла миссис Эннисмор–Смит.
– Да я же говорила вам и еще скажу, что я–а–а не хочу ничего, что надо переделывать.
– Понимаю. Может быть, вы все–таки примерите нефритовое?
– Нет. Я–а–а же сказала, терпеть не могу зеленого.
– Мисс Хэлл! – И миссис Эннисмор–Смит дала дальнейшие указания.
– Да, мадам. Темно–синее, по–моему, здесь внизу.
Появилось темно–синее. Мисс Хэлл исчезла.
– Я–а–а хочу посмотреть, как это выглядит на манекенщице, – заявила Стелла. – Я–а–а полагаю, у вас есть манекенщица?
– Извините, – спокойно сказала миссис Эннисмор–Смит. – У меня только одна помощница.
– Ну–у, не знаю! Я–а–а привыкла покупать вещи в таких магазинах, где я–а–а что угодно могу посмотреть на манекенщице.
– Прошу прощенья.
– Послушай, детка, это, видно, хозяйство однолошадное, пошли лучше в «Ревилль», – фыркнул Роджер.