Марина захлопнула книжку. Надо было заканчивать с этими фантазиями. Насмотрелась заграничных фильмов ужасов, а теперь всякая дрянь в голову лезет. Но серебряный крестик она обязательно возьмет с собой. С кем черт не шутит.
Она положила книгу на столик, села, поджав под себя ноги, на диван и обняла себя за плечи. Ее сегодня с самого утра слегка знобило. Это напоминало Марине этакий «мандраж», как в старые спортивные времена, перед ответственным стартом. Даже вчера, когда Федорова впервые вышла «в полном боевом раскрасе» на ночную «тропу войны», она такого не испытывала. Нет, это был не страх, а злость. Такая злость и жажда мести, что Марине самой становилось страшно за себя. Боже, что она с этим ублюдком сделает! Только бы он ей попался, она и милицию вызывать не будет. Прыснет этому уроду в лицо струю газа, вырвет с корнями его гениталии, засунет их ему в рот и оставит для тупоголовых сыщиков записку: «Получайте своего Джека-потрошителя». А лучше так: «Теперь он больше никого не убьет». Нет, тоже не то. Какой-то звук мешал ей сосредоточиться. Только сейчас она поняла, что это был телефонный звонок.
Марина подняла трубку.
— Здравствуйте, меня зовут Сергей Николаев. Моя фамилия вам, наверное, ничего не говорит, но мы с вами встречались в квартире вашей подруги и в милиции. Я был со следователем Григорьевым. Вы говорили о трех шестерках в календаре. О них я и хотел бы с вами поговорить. Дело в том, что я писатель и журналист, собираю материал для своей повести, и ваш план поимки преступника меня очень заинтересовал.
— Что-то я вас не припоминаю.
— Ну, я был еще тогда высоким, стройным, русоволосым мужчиной в темных очках и джинсовом смокинге.
— А сейчас вы какой?
— Сейчас? — Маринин собеседник на другом конце провода на несколько мгновений задумался. — Сейчас я очень маленький брюнет с огромной синей бородой, в матросской тельняшке и шотландской юбочке. Соглашайтесь быстрей, а то в меня все тычут пальцами, думая, что я игрушечный. Да и тяжело стоять в телефонной будке на картонном ящике и на цыпочках. Да еще эта чертова трубка, все норовит выскользнуть из моих крохотных ручек.
— Я вас вспомнила. Вы несколько раз пытались что-то вставить, но следователь на вас так грозно посмотрел, что вы предпочли промолчать. Хорошо, у меня есть немного свободного времени. Вы знаете адрес?
— Да, я записал его на всякий случай, когда вы приходили опознать тело.
— Второй подъезд, восьмой этаж. Жду, — сказала Марина и положила трубку.
Николаев поднялся на лифте на восьмой этаж, еще раз заглянул в записную книжку и, удостоверившись, что ничего не напутал, нажал кнопку звонка.
За дверью раздался мелодичный перезвон, затем шаги, щелкнул замок и на пороге появилась Марина. Она была в светло-голубых джинсах и в тон им клетчатой рубашке.
«Очень демократично,» — подумал Сергей, но у него перед глазами все еще стояла та женщина в отделении милиции, в шикарном и дорогом костюме.
— Ну вот, — улыбнулся Николаев, — сколько вас не предупреждают в газетах, что прежде, чем открывать дверь, надо хотя бы поинтересоваться, кто за ней стоит, никто к этому совету не прислушивается. А по улицам, между прочим, гуляет маньяк.
— Он гуляет по ночам, а газет я не читаю и чужих советов не слушаю. Проходите.
Сергей скинул в прихожей туфли и прошел вслед за хозяйкой в гостиную. На журнальном столике высилась целая кипа газет и вырезок. Николаев усмехнулся и сказал:
— По этой куче макулатуры не скажешь, что вы не интересуетесь желтой прессой.
— Только об этой маньяке. И вы знаете почему. Садитесь, — Марина показала на кресло, а сама, поджав ноги, примостилась на диване.
Николаев сел и окинул взглядом гостиную. Оформлением своим и обоями она мало отличалась от убранства квартиры погибшей Ларисы Козловой, но все вещи здесь были классом выше и подобраны с большим вкусом. Похоже покойная, при отсутствии всякого элементарного вкуса, просто пыталась подражать своей подруге.
— Так о чем вы хотели со мной поговорить? — первой прервала молчание Марина.
— Извините, задумался. Я хотел бы спросить у вас, как вы пришли к тому, что маньяк убийствами пишет в календаре «число зверя»?