Именно их. Не только Джессу, но и Калеба. Их сына.
Эта правда снова и снова прокручивалась в его голове.
И крошечный пушок темных волос на маленькой головке ребенка, как раз указывал на тот факт, что в течение прошлого года, рядом с Джессой, не было никакого другого мужчины, ну, не считая Ангуса, который, на удивление, оказался котом. Это было довольно весомым аргументом, чтобы считать Калеба своим сыном.
Как ни крути, за всю ее жизнь, у нее было только два любовника. И как могло так получиться, что частный детектив, которого они наняли, так плохо справился со своей работой? Они обязательно разберутся с этим вопросом, но в другой раз.
Коул стоял около машины.
— Я больше никого не нашел в доме, только этого чертова кота. И этот противный комок шерсти уже в машине. Я не стал пока вызывать полицию. Давай сначала подальше увезем отсюда Джессу, на случай, если этот идиот, посланный преемниками Дельгадо, говорил правду.
Коул нахмурился, когда увидел Джессу, идущую к машине, на руках которой лежал младенец, завернутый в пеленку и мирно посапывающий у ее груди.
— Это еще один проклятый кот? Думаю, нам достаточно и одного. У первого явно проблемы с воспитанием. И скажу тебе, что точно не буду его поминать, когда он издаст свой последний вдох.
Одеяло зашевелилось, и Калеб издал булькающий звук, после чего повернул свою крошечную головку, чтобы посмотреть на незнакомцев. В отличие от мрачного лица своей матери, Калеб выглядел счастливым. И на его лице появилась улыбка, демонстрирующая совершенно беззубый рот.
— Это ребенок, Бурк. Какого черта?
У Коула отвисла челюсть.
Если бы они сейчас не находились в чертовски опасной ситуации, Бурк бы с удовольствием потратил свое время, чтобы вдоволь насладиться удивлением своего брата. Ничто и никогда так не удивляло Коула. Даже когда они были в Афганистане, и оказались в ловушке у десяти вооруженных талибов, он просто поубивал их всех, и, пожав плечами, сказал: «Я же вам говорил», после чего, открыл очередную банку темного пива.
Воспользовавшись случаем, Бурк выхватил ключи из рук своего брата.
— Твоя наблюдательность просто поражает. Садись в машину. Мы должны сообщить в полицию. Джесса, садись.
Она покачала головой.
— Я возьму свою машину. У меня там детское кресло для Калеба.
Бурк чувствовал, что его терпение на исходе. Неужели она не понимает серьезность всей ситуации?
— Ты сейчас же сядешь в машину. Черт побери, Джесса, кто-то только что пытался убить тебя. Этот мудак сказал, что заложил взрывное устройство. И дом в любой момент может взлететь на воздух, — прорычал он. И мы, не знаем, действовал ли он один, или у него были сообщники. Садись в машину.
Джесса завертела головой, словно искала взглядом тех, кто мог за ними наблюдать из темноты. Она бережно провела ладонью по головке Калеба, и крепче обхватив его маленькое тельце, прижала к себе. После чего, села на переднее сиденье внедорожника, и закрыла дверь.
Коул замер и уставился в одну точку, именно на то место, где только что стояла Джесса. Взглянув на брата, Бурк открыл Коулу дверь с водительской стороны.
— Возьми себя в руки.
И тут, Коул указал пальцем на дом.