— По-моему, полицейский катер, — ответил Джеффри, вглядываясь в темноту. Кросс насторожился.
— Смотри, Джеффри! — сказал он.
Описав широкий полукруг, катер приблизился к «Беглянке». Это действительно был полицейский катер. Джеффри узнал его по низкой осадке. Кросс занял позицию в дверях каюты, откуда он мог и застрелить Памелу, и отстреливаться от полиции.
Прожектор катера скользнул по борту «Беглянки» и погас, от чего ночь стала еще чернее. С мостика катера раздался усиленный мегафоном голос:
— Эй, на «Беглянке»! Все в порядке?
— Спасибо, все в порядке! — прокричал в мегафон Джеффри.
— Куда идете?
— В Хоулхейвен.
— Там будь здоров задувает. Идите, если приспичило! Доброй ночи!
— Доброй ночи.
Катер исчез в темноте.
— Молодец, — сказал Кросс. — Славные ребята эти полицейские — без нужды к людям не лезут.
— Видимо, тебя еще не ищут, — отозвался Джеффри.
— Еще нет. Мы вовремя удрали. Почему ты сказал, что мы идем в Хоулхейвен?
— А что мне надо было сказать — в Голландию? Они бы пошли на абордаж, захватив запас смирительных рубашек. Хоулхейвен — самый крайний пункт на реке, куда в такую ночь может направляться еще не спятивший яхтсмен. Он хорошо защищен с северо-востока. Может, мы еще туда зайдем.
— Нет, не зайдем, — отрезал Кросс.
— Ты просто не знаешь, что у тебя впереди, — сказал Джеффри.
— Зато я знаю, что у меня позади.
— Как там Памела?
— По-моему, задремала. Эта драка ей недешево обошлась, но кто же виноват? Она сама ее затеяла.
— Послушай, а что ты собираешься делать, когда доберешься до Голландии?
— Это уж моя забота.