Она покачала головой. Кросс зажег сигарету себе.
— Дела идут неплохо, — весело сказал он. — Сейчас вскипячу чаю. Тогда повеселеешь.
Памела не ответила. Она внимательно следила за ним, за каждым его движением. И не спускала глаз с пистолета. Кросс подошел к двери, запер ее изнутри и вернулся обратно с улыбкой на лице.
— Теперь можно дать пальцу передышку, — объявил он и сунул пистолет в карман пальто. Он прошел в кухонный отсек. Памела почувствовала запах метилового спирта и услышала, как зашумел примус. Ей также было слышно, как Кросс открывал и закрывал дверцы шкафчиков.
— Вообще-то этим надо было бы тебе заниматься, — сказал Кросс, выглядывая из камбуза. — Ну, да ладно, подруга, выше голову. Я стараюсь быть с тобой любезным.
— Знаю, — ответила Памела. — От этого вы еще более отвратительны.
— Ненавидишь меня?
— Ненавижу? — переспросила Памела. Ее лицо ничего не выражало. — Нет, не ненавижу. Меня мутит от омерзения. Если бы у вас было, например, шесть рук, и то вы не казались бы таким монстром.
Кросс пожал плечами.
— Какое мне дело, что ты обо мне думаешь?
Он вскрыл жестяную банку с галетами и банку колбасного фарша. Памела слышала, как закипел чайник. Кросс ушел на камбуз и заварил чай. Потом вернулся в каюту, держа в руках, кружку, над которой поднимался пар, и сандвич из двух галет с куском фарша посередине.
— Надеюсь, это подкрепит капитана, — сказал он. Он поставил кружку на пол возле двери, вынул пистолет и отпер дверь.
— Чай готов, Джеффри! — крикнул он и поставил кружку поближе к рубке. — Иди забери еду, но к каюте не приближайся. Если захочешь еще, покричи.
Попятившись, Кросс вошел в каюту, но на этот раз не стал запирать дверь.
— Ну, красотка, а тебе дать чаю? Хотя ты его не заслуживаешь.
— Я не могу пить чай со связанными руками.
— Подними личико, и я буду тебя кормить.
Памела отвернулась.
— Обойдусь так.
— Лучше поешь. А то придется долго голодать.
Памела закрыла глаза.
— Я устала. Так ослабела, что не могу пошевелиться.