Розамунд осторожно приняла их и краем глаза взглянула на Мусия. На лице Владыки Раздола застыло такое выражение, как будто он неделю подряд вставал с левой ноги. Все, что происходило в Гондорском зале, было очень похоже на подрыв его авторитета.
В зал вбежал Женька, держа в руках два длинных меча с черными рукоятями странной формы.
— Вот, держите. Можете сшибаться.
Нелдор взял меч. В руке довольно удобный, хотя, конечно легче металлопластового. Но для его противника это привычное оружие…
Схватка была быстрой и красивой. Хотя Лео считался одним из лучших фехтовальщиков «Рассвета», но, как выяснилось, Нелдор мало в чем ему уступал, и вскоре король Харада на глазах у стонущих девушек получил три удара и, согласно правилам, был вынужден отступить. Лада, Люда и "партия серых" радостно взвыли.
— Один есть! — Нелдор торжествующе поднял меч вверх.
— Стойте-стойте! — Мусий одним прыжком перемахнул стол и выхватил меч у Лео. — Теперь моя очередь!
— Бей его, Арагорн! — вдруг взвизгнула Эленсэнт, вскакивая с ногами на подоконник. — Раздолбай Раздолбая!
Ариэль взглянула на нее — и вдруг почувствовала, всей кожей поняла, за что на самом деле этих отважных, но чересчур восторженных девчонок прозвали "партией серых". А Нелдор… С поклонницами ему приходилось сталкиваться и раньше, но в эту секунду ему показалось, что этот визг, эти косые взгляды, быстрые, как молния, предназначены не ему, а другому, чье имя он присвоил без особых на то прав. И он решил, что в этой схватке должен победить во что бы то ни стало, чтобы не уронить честь этого имени в глазах тех, кто поверил ему с первого взгляда.
Эта схватка была не такой молниеносной и более трудной, но со стороны выглядела так же эффектно. И когда Нелдор со счетом 3:2 снова поднял вверх свой победоносный меч, взвыла не только "партия серых", но и все девушки «Рассвета».
"Враг разбит, победа за нами", — пронеслось в голове у Ариэль. — "Из чего следует, что наше дело правое". И действительно, песня Ариэль и победы Нелдора помогли им покорить сердца почти всех присутствующих. "Наши люди", — думали они. — "А нашим людям почему бы и не помочь?"
…Разговоры, рассказы, объяснения, песни продолжались почти до полуночи, и никто, кроме Таллэ и Хелл, не заметил, что Эленсэнт исчезла из зала.
Таллэ поднялась по лестнице, ведущей на второй этаж. Навстречу ей по еле освещенному коридору шла Эленсэнт, и вид у нее был спокойный. Но зоркие глаза Таллэ различили два обрывка бумаги, валявшихся под окном.
— Ты ищешь меня, Нэтти? — спросила Сента преувеличенно спокойным голосом.
— Нет, Татьянка, — отозвалась Таллэ. — Просто меня послали в Подгорный зал за синим стеклокамнем, чтобы показать его Ариэль. Иди вниз, ко всем.
Эленсэнт повиновалась. А Таллэ за ее спиной подошла к окну и торопливо подняла брошенные обрывки бумаги. Это был листок, вырванный из блокнота и разорванный пополам. Мелким, неровным почерком Эленсент на нем были написаны стихи.
Зачем она вошла в (зачеркнуто) зал?
Ни я, ни Розамунд ее не звали.
Ее чужим ты именем назвал
Скажи, куда мне деться от печали?
А я тебя любила много лет,
Но мне с тобою рядом места нет.