— Можно начать и с Дубко. Одевайтесь, а я пока поляну осмотрю.
— А что с вещами Квасовой? Вы в морге мне про них ничего не сказали. Не голышом же она сюда пришла?
— Нет, конечно. Пропали халат, босоножки, мобильный телефон. Еще очки и полотенце. Стоимость телефона, вернее смартфона, под тридцать тысяч. «Нокиа Е7». Куплен был в начале этого года. Дочка сказала. Во всяком случае, за него тетку могли укокошить. Но местных при таком раскладе я отбрасываю сразу. Связка ключей еще пропала. Квасов обещал хорошенько посмотреть, все ли в их доме на месте. Дочка приедет — ее тоже озадачу.
— Разговоры по телефону Квасовой после ее смерти были?
— Мы запрос еще не подавали. Вчера нужно было срочно одно дело закончить. А главное Карельский пока не определился…
— Павел, если это было ограбление, то почему с Квасовой кольца не сняли?
— В запале могли забыть. Утопили и тут же труп оттолкнули подальше от берега, чтобы все было шито-крыто. А потом уже плыть было поздно. Или снять не смогли. Например, времени не хватило. Хотя, никаких повреждений на ее пальцах не было. Да и на теле, между прочим, тоже. Вы сами видели. Ладно, телефончик мы пробьем, у местных урок насчет чужаков поинтересуемся… Черт! Нет у меня ощущения, что это банальное ограбление. Подсознание упорно отказывается принимать данную трактовку событий.
— Что тогда? Небанальный несчастный случай?
— Тем более не верю. Почти трезвая, выросшая на реке, здоровая как лошадь тетка и вдруг ни с того ни с сего утонула?
— Всякое бывает. Почему она случайно не могла утонуть?
— Пока по кочану, как любит говорить мой начальник. Душок какой-то нехороший от этой Квасовой идет. Она просто напрашивалась, чтобы ей голову свернули. — Посохин нагнулся, подобрал пару ракушек и, обтерев песок, сунул их в нагрудный карман рубашки. — Карельский теперь будет вынужден со мной согласиться, что здесь не все так просто. Ссоры с мужем, соседями. Причем постоянно. И с братьями по классу свары были. Я Жарких вчера поручил навести про нее кое-какие справки. Так, осторожненько. Что он и сделал. Эта бизнесменша многим дорогу перешла.
Посохин повернул ручку и открыл покрытые лаком деревянные воротца. Валентина Васильевна вошла во двор Дубко следом за майором.
Залитый цементом и чисто выметенный двор был пуст.
Рыбакова заметила, как в дверном проеме времянки мелькнул силуэт Льва Сергеевича. Майор его тоже не проглядел.
— Хозяин! Полиция! — крикнул Посохин.
Из летнего домика вышел голый по пояс Лев Сергеевич с пластмассовым ночным горшком на голове. В правой руке он сжимал проволочную рамку, которую энергично вращал перед собой. Рамка была сделана из толстой алюминиевой проволоки.
— Чем могу быть полезен? — поинтересовался Дубко у непрошеных гостей, подходя к ним почти вплотную.
— Это что такое? — Посохин с удивлением посмотрел на Валентину Васильевну. — Больной что ли?
Рыбакова улыбнулась — Лев Сергеевич с горшком на голове был похож на интеллигентного немецко-фашистского захватчика — и покачала головой.
— Что с вами, уважаемый? — с иронией спросил Посохин, глядя на пенсионера сверху вниз. Тот был ниже майора почти на голову.
— Защита от электромагнитных импульсов, — без тени насмешки ответил ему Дубко. — Инопланетяне пытаются разобраться в нашем мыслительном процессе, а пластик мешает им сканировать мой мозг.
— Они, что, у всех людей мозги пытаются сканировать?