В это время подружки невесты окружили Олеандру плотным кольцом, забросали ее шутками и довольно прозрачными намеками. Между тем Коронный вор приказал страже привести связанного Франца к погребку «Праведный паломник».
И вот перед Микаэлем стоял Франц со связанными за спиной руками, растрепанный, задыхающийся, окровавленный, мокрый от пота.
— Я требую суда! — злобно кричал Франц.
— Твои судьи здесь! — отвечал святой, показывая на толпу.
— Можете повесить меня, — кричал Франц, — но сначала судите меня по справедливости.
— Вот стоят твои ближние, которых ты обижал и грабил, — с достоинством изрек святой. — Они знают все обстоятельства дела и будут судить тебя по справедливости.
— Пусть меня передадут в руки властей, — отчаянно вопил Франц, — в руки правосудия.
— Я и есть власть. Поскольку собор — мой, значит я — правосудие, земная справедливость. И если у тебя есть, что сказать в свое оправдание, говори, и тогда мы вынесем свой приговор.
Франц огляделся: всюду клокочущее гневом людское море. Рассвирепевшие богомольцы! Пешки в руках Коронного вора! Ни проблеска надежды. И тогда он покорился обстоятельствам и попросил разрешения побеседовать со святым с глазу на глаз.
— Смотри, Йорген, — закричал Тобиас, весь дрожа от усердия, — как бы он тебя не провел!
— Не беспокойся, — отвечал святой Йорген, — меня не проведешь.
Он велел стражникам отойти подальше, толпа образовала вокруг них широкий круг, и Франц с Микаэлем как бы остались одни. Франц тихо скулил.
— Ты сам заварил эту кашу, милый Франц, — ласково заговорил Коронный вор.
— Помоги мне, — всхлипывал Франц.
— У тебя в руках были все козыри, и все-таки ты проиграл, бездарно проиграл.
— О Коронный вор! Ты добрый — сжалься надо мной!
— Между прочим, да будет тебе известно, Франц, что я переменил имя, и теперь меня зовут святой Йорген…
— Милый святой Йорген, — лепетал Франц, — забирай себе все девять бочонков золота, только спаси меня.
— Премного благодарен тебе, Франц, за твое любезное предложение, — ответил Коронный вор. — Но их не девять. Все это религиозный самообман, «прекрасная мечта». Их только два. И оба лежат в моей карете. Служители господа — мошенники почище нас с тобой; но это между нами.
— Милый святой Йорген! Ведь я оказал тебе вчера немалую услугу.
— Это верно, Франц. Ты блестяще сыграл свою роль. Я буду часто вспоминать об этом и посмеюсь от души… после того как сумею выкарабкаться из этой банки с клеем.
— Но ведь ты же не повесишь своего старого друга, правда? — хныкал Франц.