— Почему ты шепчешь?
— Тащи свою задницу сюда немедленно!!! — почти завизжала она и отключила переговорник. Я пожала плечами. Иногда я начинала подозревать, что у секретарши коменданта не все в порядке с головой, но удостовериться в этом наверняка мне не давали.
Сунув «жалобный лист» подмышку, я проделала обратный путь от казармы до кабинета шефа. В приемной царила совершенно ей не свойственная мертвая тишина. Тело автоматически подобралось — еще раньше, чем я заметила Рутту, стоящую на столе.
У оперативников популярна хохма: «Силовик не знает слова «мысль». Он знает слово «рефлексы».
В соответствии с ней же мои ноги коснулись крышки стола рядом с девушкой раньше, чем ее заметно дрожащий палец указал в угол. Рутта нервно всхлипнула и прошептала:
— В–вон. В–вылезло.
Я покосилась на стоящий в углу террариум с треснувшим стеклом и мрачно сообщила секретарше:
— Я тебе это еще припомню. Истеричка.
— Н–на себя п–посмотри.
Я сплюнула и соскользнула со стола, опускаясь на четвереньки. Под столом обнаружился раздраженно бьющий хвост моры, почти исчезнувшей в щели между панелями. Я обеими руками ухватилась за скользкий студенистый шнур и потянула на себя. Почувствовав жесткую хватку, мора безвольно растеклась, с влажным чмоканьем выходя из–под панели.
— Боги, ну неужели нельзя было позвонить Ремо? — я бросила мелко дрожащую горку полупрозрачного студня на середину приемной и теперь пыталась оттереть руки. — Я могла оказаться вообще за внешним периметром. И что бы вы потом делали? Стену вскрывали?
— Я звонила, — плаксиво огрызнулась Рутта. — Он в город уехал. Полчаса назад.
— Атку бы позвала!
— Как?!
— Вы звали?
В дверях стояла Атка, сосредоточенно заплетающая косу.
— Вроде того, — я решительно сгребла расползающуюся мору и сунула Атке в руки. — К отцу занеси. Там должны быть свободные садки.
— А что с ней? Болеет?
— Нет. Из террариума выросла, я думаю.
— Аааа… Так отец…
— В город уехал. Все равно отнеси. Я потом к нему сама зайду.
Девочка пожала плечами и испарилась. Рутта проводила ее изумленным взглядом и покачала головой, неловко слезая со стола.