— Не знаю. Кажется, нормально. Может быть, даже слишком нормально. Через минуту все может измениться.
Перед ними несли носилки с Евой, белой как мел. Бенни подобрала ее сумочку, дешевую сумочку из пластика, несколько недель назад купленную матерью Фрэнсис в магазине Пегги Пайн и подаренную Еве перед ее отъездом в Дублин.
— Думаю, она поправится, — дрожащим голосом сказала Бенни. — Тот окровавленный человек, который вел машину, сказал, что она дышит и что пульс у нее нормальный.
Она так убивалась, что каждому хотелось обнять ее и приласкать, хотя Бенни была на голову выше большинства окружающих.
Девушка с красивым лицом, сейчас грязным и исцарапанным, девушка в хорошо сшитом темно-синем жакете, сейчас запачканном кровью и мокрой глиной, смотрела на нее с сочувствием.
— Этот человек — доктор. Он в таких вещах разбирается. Меня зовут Нэн Махон, а тебя?
Это был самый длинный день в их жизни.
Врачебный осмотр начался, но шел медленно. Мертвого мальчика полицейские взяли на себя. По крайней мере, пообещали сообщить о случившемся его родным. Они осмотрели его вещи. Почти на всех был адрес. В Дунлаогхейр отправили двух молодых полицейских.
— Вы сможете сказать ей, что все произошло мгновенно? — спросил Джон Фоли.
— Не знаю, — ответил рядовой. — А это действительно так?
— Да. Возможно, это ее немного утешит, — мягко сказал Джон.
Но сержант придерживался другого мнения.
— Доктор, откуда вы знаете? Многих матерей утешила бы мысль, что перед смертью он успел покаяться в грехах.
Джон Фоли отвернулся, чтобы не выдать свою досаду.
— И скажите ей, что это не его вина, — добавил он.
— Боюсь, мои люди не смогут… — начал сержант.
— Знаю, знаю, — устало ответил доктор.
— Конечно, мы дадим вам позвонить, — сказала медсестра, — но сначала вам нужно пройти осмотр. Потом вы сможете сообщить родителям, что с вами случилось. Так будет лучше.
Новости были хорошие: мелкие порезы, ничего серьезного. На всякий случай им сделают укол от столбняка и дадут легкое успокаивающее для снятия шока.
С Евой было хуже. Треснувшие ребра, небольшое сотрясение мозга, глубокий порез у края глаза и перелом запястья. Ей придется пробыть в больнице несколько дней. Возможно, неделю. Они хотели знать, кому сообщить об этом.
— Подождите минутку, — сказала Бенни.
— Вы должны знать, кто она. Вы же ее подруга. — Монахиня, прикрепленная к больнице, была сбита с толку.