На сцене я оказался в компании не приемлющего лекарства врача и родителей погибшей девочки, перед враждебной аудиторией. Как всегда в подобных ситуациях, я взываю к мудрости. Я начал с того, что лекарства не враги нам, они помогли многим миллионам людей. Враг — это неправильно подобранное лекарство. Все беды возникают из-за убежденности, что одно средство хорошо для всех. Я сказал, как горько мне было слышать про гибель маленькой девочки, особенно учитывая, что имелись и более безопасные варианты лечения. Это немного успокоило аудиторию, но тут закончилось шоу, и мне пора было ехать в аэропорт им. Джона Кеннеди, чтобы лететь домой. По пути я размышлял: когда же мы усвоим как аксиому, что людям нужны индивидуальные схемы лечения, в зависимости от того, что творится в их мозге? Когда же врачи научатся выбирать более безопасные средства для лечения, а не самые сильнодействующие?
В Клиниках Амена мы подходим к лечению с точки зрения работы мозга. Мы уверены, что СДВГ, депрессия, тревожные расстройства подразделяются на подтипы и для эффективного лечения нужно знать, с чем мы имеем дело в каждом конкретном случае. Например, при СДВГ у пациентов часто бывают симптомы, вызванные плохой работой лобной коры (такие, как низкая устойчивость внимания, отвлекаемость, неорганизованность, прокрастинация и плохой внутренний самоконтроль). Но для правильного лечения нужно знать, как работают остальные области мозга и что они вносят в симптоматику. Кроме того, мы используем для лечения не только медикаментозный подход. Стереотипные (и неверные) представления об СДВГ и тревожности и подтипы этих расстройств описаны в моих книгах «Как лечить СДВГ» и «Как лечить тревожность» (с соавтором психиатром Лизой Рут).
Одним средством нельзя помочь всем. Мы разные, с разными потребностями. Чтобы превратить свой мозг в превосходный, нужен индивидуальный подход. Вот небольшая иллюстрация к этому принципу. Это письмо написал отец одной из наших юных пациенток, оно адресовано всем родителям, подумывающим о том, чтобы привести ребенка на прием в нашу клинику (рис. 6.1 и 6.2).
Снимок мозга 12-летней девочки
Рис. 6.1 Вид функциональной активности снизу
Значительно повышенная активность всего мозга
Рис. 6.2 Вид функциональной активности снизу
Активность нормализована
Дорогие друзья!
Пишу, чтобы своей историей дать вам надежду. У моей 12-летней дочери были серьезнейшие проблемы с поведением, неконтролируемые вспышки ярости и так далее. Она доставляла больше неприятностей, чем остальные наши четверо детей, вместе взятые. Мы с ее матерью буквально на стенку лезли. Наш педиатр поставила диагноз «СДВГ» и прописала препарат, от которого ситуация только ухудшилась. По рекомендации нашего близкого друга, судьи из Верховного суда, мы обратились в Клинику Амена. Доктор Амен сделал снимок мозга нашей девочки, и оказалось, что ее мозг крайне гиперактивен (это называется «кольцо огня»). Доктор Амен отменил все прежние медикаменты и назначил витамины. Изменения в поведении дочери были поразительные! Она перестала зацикливаться на своих «хочу» и больше не психует.
Педиатр сказала, что доктор Амен на пять лет опередил свое время. Благодаря ему мы с женой заново познакомились со своей дочерью и научились ценить ее и понимать. До этого мы несколько раз всерьез собирались отправить ее в закрытую школу-пансион, потому что она буквально затерроризировала троих других детей-подростков и плохо влияла на нашего четырехлетку (в плане речи). Жить в доме было невозможно.
Сегодня наша дочь — самый харизматичный, приятный и предприимчивый ребенок, какого только можно представить. Настоящее сокровище. Мы понимаем, что она и дальше будет нарушать все границы. Но теперь мы знаем, как и чем ее дисциплинировать, и часть этого — правильное питание.
Современная наука о мозге не способна объяснить симптомы пациентов.
Томография мозга — это будущее психиатрии.
Люди, марширующие под звуки марша, заслужили мое сострадание. Головной мозг достался им по ошибке, они вполне могли бы довольствоваться спинным.
В конце 1800-х годов невролог Зигмунд Фрейд увлекся созданием модели психики на основе науки о мозге. На заре своей карьеры в 1885 году он учился у отца-основателя неврологии Жана Мартина Шарко в лечебнице «Сальпетриер» в Париже. Шарко, первый в истории нейропсихиатр, осознал взаимосвязь психики и мозга и использовал гипноз для лечения пациентов с симптомами истерии. Проведя несколько месяцев с Шарко, а затем принимая своих собственных пациентов в Вене, Фрейд, как и его учитель, пришел к убеждению, что скрытые ментальные процессы оказывают на психику значительное воздействие. Он постулировал, что истерия, то есть физические симптомы без явной причины, например истерическая слепота, происходят не из-за симулирования болезни, а из-за изменений в мозге. Пытаясь доказать наличие этой связи, Фрейд потерпел поражение, поскольку не располагал инструментами для визуализации связи между эмоциональными проблемами и мозгом. В 1895 году Фрейд сдался, написав: «Современная наука о мозге не способна объяснить симптомы пациента». Фрейд сменил точку приложения усилий и занялся психоанализом, в котором излечению способствовали речь, эмоции и отношения, но не анализ работы мозга. Однако он знал, что когда-нибудь нейробиология и психология найдут точки соприкосновения. Его идеи родились слишком рано, чтобы воплотиться в реальность.
Больше 110 лет назад Зигмунд Фрейд начал важную работу, но он не располагал техническими средствами для выявления связей между психикой и мозгом. С тех пор было совершено множество замечательных открытий. Сегодня нейробиология и психология практически слились в одну науку, но, как и во времена Фрейда, новым идеям нужно время, чтобы укорениться в общественном сознании.
Функциональная томография мозга стала инструментом, который помог воплотить мечты Фрейда в реальность.
С их помощью возможно увидеть, что происходит в мозге, когда люди видят сны, мечтают, думают, поглощены идеями, играют в азартные игры, концентрируются, пьют, принимают наркотики, фантазируют, злятся или грустят. В Клиниках Амена мы сканировали детей с аутизмом, СДВГ, нарушением способности к обучению или принимающих различные препараты, подростков и взрослых с биполярными расстройствами, суицидальных пациентов, убийц, супружеские пары на грани развода, людей, зависимых от наркотиков или азартных игр, педофилов, поджигателей… Словом, людей со всевозможными отклонениями. 28 тысяч томограмм убедили нас согласиться с Фрейдом: между психикой и мозгом существует сильнейшая связь. Но как обнаружить ее, не исследовав работу мозга?
Мы использовали томографию, чтобы улучшить работу разбалансированного мозга пациентов с проблемами, а людей со здоровым мозгом вывести на новый уровень жизни. Сканирование помогает понять, от чего отталкиваться. Как и в других областях медицины, в психиатрии томография помогает обнаружить проблемные зоны мозга и провести целевое лечение. Мы выясняем, кто нуждается в лечении, а кто нет. Томография позволяет увидеть области повышенной и сниженной активности, визуализировать травмы или токсические повреждения. С помощью повторного сканирования мы отслеживаем прогресс лечения.
Один из самых приятных комплиментов я получил от декана факультета психиатрии Университета Калифорнии в Ирвине, который представил меня своим коллегам со словами: «Если бы Фрейд жил сегодня, он бы работал с томографией так же, как это делает Дэн в своих клиниках».
Томография мозга необходима для того, чтобы эффективнее помочь пациенту, повысить комплайенс и справиться с общественным осуждением и неприятием психических расстройств. Томография позволяет найти кратчайший путь превращения хорошего мозга в превосходный.