МОД. В восемьдесят лет еще слишком рано. В восемьдесят пять уже не двигаешься. Уж лучше к этому времени перейти на другой берег. Хотите апельсин?
ГАРОЛЬД. Нет, спасибо.
МОД. Вы немного едите. Я права?
ГАРОЛЬД. Это… чтобы не испортить аппетит к обеду. В самом деле, я… (Смотрит на часы).
МОД. Вы часто ходите на похороны?
ГАРОЛЬД. О…
МОД. Я тоже. Это меня забавляет. Все начинается и все кончается. Рождение, смерть… Конец находится в начале, начало в конце… Большой круг, который вращается… Как вас зовут?
ГАРОЛЬД. Гарольд Чейзен.
МОД. Я — графиня Матильда Шарден, но вы можете звать меня просто Мод.
ГАРОЛЬД. Очень приятно. Теперь мне пора идти. (Снова смотрит на часы.)
МОД. Посмотрите вокруг себя: невероятно, неправда ли? Все черно, скорбные статуи… и… (показывая пальцем) эти мрачные распятия. Зачем же пугать людей смертью? Будто со смертью человека история останавливается!
Скромный невысокий священник, направляющийся к алтарю, замечает жующую Мод и устремляется к ней. Это Финнеган.
СВЯЩЕННИК. Послушайте, мадам, что вы делаете?
МОД. Здравствуйте, отец мой. Мы ждем начала обряда. Это вы здесь председательствуете?
СВЯЩЕННИК. Да, мадам, это я буду совершать богослужение. Но здесь нельзя есть… Это не разрешается.
МОД. Нужно ли господу что-нибудь, кроме нашего блага?
СВЯЩЕННИК. Нет.
МОД. Тогда в чем же дело? Как, раз об этом мы говорили с Гарольдом. Откуда, по-вашему, эта мания черного? Ведь никто не приносит черных цветов, не так ли? Черные цветы — это цветы мертвые. Кто станет приносить мертвые цветы на похороны? (Смеется). Совершенно нелепо.
ГАРОЛЬД. Мне надо идти.
МОД. Вы идете обедать?
ГАРОЛЬД. Да.
МОД. Ну что же, приятного аппетита, Гарольд. Надеюсь, что скоро снова увидимся.