Если местные власти организовали погоню, то она, скорее всего, должна была направиться по основному тракту, вряд ли кто догадался бы свернуть на проселок. Да и посты, видимо, были расставлены на главных направлениях в гораздо большем количестве. Ко всему, поразмыслив о чем-то своем, на грунтовку указала и его спутница.
Они не задержались ни в одном селении, пролетая их на полном скаку, оба рвались к заветной цели с завидным упорством. И если бы кто присмотрелся со стороны, то непременно заметил бы, что они чем-то неуловимо походили друг на друга.
Ближе к полудню вдали показались шпили соборных колоколен, а потом и красные черепичные крыши жилых домов. Когда до города осталось версты полторы, Дарган остановил кабардинца, вытащил отложенные на продажу драгоценности и молча передал их Софи. Она приняла их, поморщившись от боли в теле, и положила в торбу, которую приторочила к седлу впереди себя. Видно было, что она снова здорово намяла ноги с бедрами, но Дарган лишь ухмыльнулся, не сказав ей ни слова для ободрения. Кони опять понесли всадников вперед.
На небольшой площади, расположенной в центре городка, Дарган отыскал коновязь, спрыгнув с лошади, закрутил поводья вокруг бревна, принял торбу и помог спутнице сойти на землю. Она оглянулась вокруг – время подходило к обеду, площадь начала пустеть. Это означало, что тот человек, который был ей нужен, наверняка сейчас находился дома. Она сделала знак, чтобы спутник последовал за ней, и уверенной походкой направилась к одному из зданий с портиками, колоннами и узенькими окнами, похожими на монастырские. Но вошла в него Софи не через парадный подъезд, а с заднего входа, она вела себя так, будто бывала здесь не раз.
На звонок серебряного колокольчика отозвалась худая консьержка в белоснежном фартуке и таким же чепчике. Жена указала Даргану на лавочку в крохотном дворике, затем наклонилась к уху консьержки и что-то быстро ей сказала. Та пошевелила сухими губами, отошла в сторону, и обе женщины тут же скрылись за дубовыми дверями. Постояв в раздумье минутку, Дарган прошел к указанной лавочке, уселся и настроился ждать подружку. Он не сомневался в ее честности и преданности, но не знал, что за люди живут в этом доме и можно ли им доверять.
Софи вслед за консьержкой поднялась по мраморной лестнице на второй этаж, вошла в просторный зал и по знаку этой женщины опустилась в кресло, стоящее у двери, ведущей в какую-то другую комнату. Прижав к груди сумку с сокровищами, она начала обдумывать, с чего следует начинать разговор, чтобы и волки были сыты и овцы целы. Она пришла к выводу, что мудрствовать особо не следует по одной причине: чем больше стараешься выгадать, тем больше за это платишь. Когда половинки двери раскрылись, она твердой походкой направилась навстречу высокому лысоватому человеку в домашнем халате и мягких тапочках. Увидев прекрасную посетительницу, этот господин растерянно покосился на свою одежду, но она успокоила его.
– Все в порядке, месье Ростиньяк. – Она сделала паузу, наблюдая за мимикой мужчины. – Мой визит не займет слишком много времени.
– Разве что так, – пробурчал вальяжный господин. – Простите, я подумал, что кто-то из моих партнеров перепутал время деловой встречи, и поэтому не стал переодеваться.
– Именно на это я и рассчитывала, – быстро сказала Софи. – Для решения моего вопроса как раз нужна обстановка раскованности.
– Ну что же, проходите.
Владелец роскошного особняка, стоявшего в самом центре городка, отошел в сторону, пропуская в кабинет посетительницу и выпуская из него консьержку. Гостья проскользнула к ореховому столу, присела на стул, сделанный из такого же дерева, и осмотрелась, пока хозяин кабинета давал служанке какие-то поручения.