— Это для рекламы духов «Кисс».
— Давно отсюда ушла моя жена? — спросил Малле. Фрэнки наморщил лоб.
— Часа два назад. Мы еще не закончили съемки, но пришел шеф, и они ушли вместе. Придется заканчивать завтра утром.
— Шазель? Он ушел с моей женой?
— Ну да. Пришел, когда мы сделали всего три снимка. Понаблюдал немного, потом вступил в какой-то спор с Джульеттой. Если я правильно понял, речь шла о вас. В конце концов ушли вместе. Разговор был довольно острый и касался каких-то денег. Кажется, ваша жена добилась прибавки. Знаете, меня такие разговоры не интересуют, так что…
Через минуту Франсуа опять был на лестнице. Все стало совершенно ясно.
«Конечно же, так и должно было случиться! Пришел старик, начал любезничать с Джульеттой. Ну а она и поблагодарила его за мое повышение. „Какое повышение?“ — удивился Шазель. „То, которое вы пообещали Франсуа“. Старик, должно быть, от души посмеялся. А потом выложил правду. Но почему она ушла с ним?»
И тут же в голову пришло простое объяснение.
«Я словно слышу Шазеля: „Мадам Малле, с хорошенькой женщиной всегда можно договориться… Ведь вы прекрасно знаете, что нравитесь мне и что хватило бы сущей ерунды… Вы меня понимаете? И я готов буду забыть мой разговор с вашим мужем, при условии, разумеется, что это останется между нами. Подумайте как следует. Ведь вы достаточно умны, чтобы понять, что вам выгоднее…“ Джульетте не пришлось долго думать: „Но вы мне обещаете, что муж останется в агентстве?“»
Франсуа сжал кулаки. Время для него остановилось. Перед глазами маячили ужасные картины, казалось, он слышит вздохи и стоны… Замер на ступеньках, не в состоянии двигаться, пока мимо него не потекли смеющейся гурьбой сотрудники, закончившие работу. Для них с концом рабочего дня кончились и все заботы. Франсуа стал в стороне, чтобы пропустить их, потом, когда на лестнице вновь воцарилась тишина, вошел в зал.
Стемнело. Франсуа казалось, что он бесконечно долго тащится к своему «аквариуму». В конце концов, закрыв за собой дверь, сел за стол с треснувшим стеклом. Еще не взявшись за телефон, достал фляжку с коньяком и только потом набрал свой домашний номер.
Два гудка — и трубку сняли. Послышалось чье-то бурчание. Это дядюшка Август, как всегда ужасно довольный, что мог снять трубку. Но тут Франсуа услышал голос Жанны.
— Алло, Жанна, это месье Малле. Жена вернулась?
Жанне всегда было не по себе при разговорах по телефону, поэтому она выкрикивала каждое слово.
— Нет, месье! Хозяйка звонила, что не вернется к ужину.
Трубка упала на стол. На другом конце провода Жанна спросила:
— А вы вернетесь? Я спрашиваю, потому что не люблю накрывать одному дядюшке Августу.
Франсуа, не отвечая, положил трубку. Ну вот, все ясно. Шазель добился своего. Для Джульетты это такая мелочь…
«Но только не для меня! Джульетта и этот облезлый старик! Ее нагое тело в лапах этой скотины! Она не колебалась! Если вечером, когда вернется, я закачу по этому поводу скандал, будет удивлена. Но, дорогой мой, заявит, это все для тебя, чтобы ты мог работать дальше… О нет, нет!»
Выпить! Срочно выпить! Но фляжка была уже пуста. Бросил ее в мусорную корзину. Машинально надел плащ, шляпу и взял папку. Не забыл даже выключить свет.
Поспешно спустившись по лестнице вниз, вошел в кафе напротив, куда никогда еще не заглядывал, чтобы не встретить коллег из агентства.
— Один коньяк.