Анна. Откуда вы…?
Гуров. Третьего дня его сняли со шпиля кафедрального собора. Аккурат перед вечерней службой. Говорят, его жена сбежала с кавалерийским офицером.
Анна. О господи!
Гуров. Потерял одну руку. Трагическая история. А вон там сидит совершенно воздушное создание… словно на ладан дышит…
Анна. Не вижу.
Гуров. Левее.
Анна. В черном платье?
Гуров. Ухаживает за слонами в московском зоопарке.
Анна. Вы говорите о седой женщине с…?
Гуров. А этот боров напротив — ее муж. (С подчеркнутым вниманием разглядывает свои ногти.) Он понял, что вы говорите о нем.
Анна. Но я ни слова не…
Гуров (громко). Днем обещали дождь. Осень, что вы хотите. (Снова понизив голос.) Полтора центнера потянет. Большой любитель бренди. А когда-то танцевал в Мариинке ведущие партии.
Анна. Так он балетный…?
Гуров. Все звали его не иначе, как Il Folletto. «Эльф». Он итальянец. А она немка. Поженились, как и я, еще студентами. Ни он, ни она учить чужой язык не пожелали, пишут друг другу записочки.
Анна. Всё вы выдумываете!
Гуров. На ломаном английском.
Анна. Хотите произвести…
Гуров. Вот она передает ему записку, видите?
Анна. Да…
Гуров. Читает. Качает головой. Он с ней никогда и ни в чем не соглашается. Отдает обратно.
Анна. Да.
Гуров. Интересный вид общения, не правда ли?