— Да, да, дамы и господа! — с сочувствием отозвался Серж. — Но вы прибыли вовремя, не огорчайтесь. Концерт начнется на час позже. Понимаете, надо же заново смонтировать шапито! Поезжайте по Авиньонской дороге, сверните налево, и через три километра попадете к «Новотелю». Это совсем просто.
Но недовольство только возрастало.
— Ведь это же не наш собственный автобус, а рейсовый! Что же делать?
Фанаты снова вошли в автобус и стали упрашивать шофера.
— Ничего не поделаешь. Я могу лишь подбросить вас до перекрестка. И то это не остановка!
— Но мы приехали из Антверпена… Брюсселя… Компьеня… Клермон-Феррана, — протестовали огорченные фанаты.
— Ну а я здесь при чем?
— Послушайте, — предложил Серж, — мне уже пора возвращаться туда. Мы можем подвезти несколько человек в грузовиках. Но там оборудование… Так, так… Ты скольких сможешь взять, Люко?
— Человек шесть… Ну-ка давайте, девочки!
У первого грузовика началась сутолока.
— Я тоже возьму шестерых, но ни на одного больше, — объявил Серж. — В путь.
Шофер автобуса терял терпение.
— Поймите же, у меня, кроме вас, есть и обычные пассажиры. Не ночевать же им здесь, а? Садитесь, высажу вас на перекрестке, и точка.
Морис Хайнеман, парикмахеры Жан-Пьер и Марсьаль были слишком далеко от двери автобуса и не могли выйти. Так же, как две трети фанатов. Нескольким взмолившимся девушкам кое-как удалось еще вскарабкаться на грузовики. Остальным пришлось вернуться в автобус. Заработал мотор. Группа смирилась.
— До скорого! Займите нам места! Если у Жанины есть транспорт, пошлите кого-нибудь нам навстречу!
Тронулись. «Я, что ли, иду на этот концерт!» — бурчал шофер. Он резко затормозил у перекрестка.
— Вот. Отсюда и трех километров не будет, и идти все время прямо. А у меня могут быть неприятности!
— Хотите, чтобы у вас в ногах валялись? — заявила мадемуазель Вольф, выходя первой с высоко поднятой головой. Остальные с разными комментариями последовали за ней.
На дороге оказалось человек тридцать. Было пасмурно. Морис Хайнеман философически заметил, что дождь больше не идет. Это было действительно так.
— Я, признаться, немного притомилась, — со смирением сказала Эльза Вольф.
У фанатки из Компьеня болела вывихнутая нога.
— Не знаю, доберусь ли я. Три километра!