— Зачем мне мужское белье, у меня мужика нет? — удивилась Мария, неохотно поднимаясь с кровати. Не заперла дверь: поговорили бы на пороге, и дело с концом. А так Варька, видимо, расположилась на беседу. Запалила сигарету, оглядывала придирчиво комнату.
— Нет, так будет! — захохотала Варька готовно. — Такая девка, неужто без мужика станешь сидеть? Деньжонок подкопишь, шмутьем обзаведешься и мужика возьмешь. Сейчас на кой он тебе? Прожирать да пропивать? Котят голых плодить? Я тебя поняла, ты мне понравилась! Меня не обманешь, озорная!
Мария нехотя улыбалась, позевывала. Сразу смертельно захотелось спать, но не скажешь Варьке, чтобы уходила. Обижать людей за просто так Мария не умела.
— Видела? — опять захохотав хрипло, спросила Варька. — Сосед мотоцикл с коляской купил! В воскресенье в Белые Столбы на базар сгонял за дешевой картошкой! Насадил бабу свою, Нинку, Симку — у Симки уж задница шире трамвая, а он всех в одну коляску попхал — и катит!
— Ну и что? Люди на простой воде электростанции строят, а его жена газировкой торгует! — остроумно ответила Мария, подделываясь под кочновский стиль.
— Озорная! — довольно захохотала Варька. — Нет, сдохну, ребят уморю с голоду, а мотоцикл с коляской куплю! Заявление в суд подам, чтобы мне Леонидкину получку платили! Пятерки домой не доносит, а жрать давай…
Она снова оглядела комнату, выпустила струю дыма, спросила удивленно:
— Куды ты деньги деешь, Маруся? В кубышку, что ли, как тетка? Книжки да книжки, захламила помещенье! Телевизер бы купила, радио. Скатерть хорошую, покрывало китайское…
— Скатерть у меня есть… — ответила Мария, думая о том, что ее оклада техника-технолога, семисот девяноста рублей, едва хватает на еду, плату за электричество и разные там эксплуатационные. Ну, когда подопрет, что-то накопишь на обувку-одежку… Однако бабушка сумела ей внушить, что бедность и нужда — это не то, чем хвастают. Живешь скромно — не беда, но кричать об этом незачем.
Потому Мария усмехнулась независимо и опять остроумно сказала:
— Да вот, соседка, хочу подкопить побольше да мужичка себе приглядеть! Бесплатно нынче не отпускают, я узнавала. Мужик нынче в цене, я узнавала.
— Леонидку моего купи! — тут же подхватила Варька. — Я бы его занедорого отдала!
— За сколько, за недорого?
Варька поразмыслила, затем произнесла серьезно:
— Тыщи за три, как корову молочную.
— Идет! — отозвалась тут же Мария, принимая игру.
— Да я тебе и дешевле уступлю! Озорная…
Варька даже вскочила, азартно прошлась по комнате, сыро кашляя, закусив сигарету.
— Срядились? Хоть сей минут перетащу!
— Да мне денег не жалко! — разухабисто подыгрывала Мария. — Только ведь он возьмет да снова домой вернется. Не корова, не привяжешь. Коли брать, так чтоб хоть месяц, да мой был. И чтобы жил, как я скажу, не пил…
После, вспоминая, Мария удивилась легкости, с какой произносились эти слова. Никогда ничего такого она не думала и думать не могла — смешно… Однако произнесла. Откуда? Зачем? Почему? Поистине, русский человек ради красного словца никого не пожалеет…
— Да ты шутишь, я понимаю! — вдруг огорчилась всерьез Варька. — На фига он тебе, пьяница лядащий! Помани, он и так будет бегать с превеликим удовольствием!