— А вы где сейчас?
— Еще в больнице. Меня зашили, долили крови, сейчас уже все нормально.
— Ваши предположения? Кто мог стрелять?
— Стреляли двое: снайпер на крыше и потом уже женщина, которая подстраховывала его у южного выхода. Возможно, такой же человек ждал и у северного, мы не знаем.
— Что на стадионе?
— Я не был уверен, что останусь на ногах, и подключил своего заместителя, Алекса Макги. Пока связались с секьюрити стадиона, прошло минут десять-двенадцать. Они тут же все перекрыли, но…
— Понятно. А женщина?
— У нас есть ее изображение с уличной видеокамеры. Качество, конечно, не очень. Потом наш друг свернул на боковую улочку, женщина побежала за ним. Но там камеры нет.
— То есть что произошло дальше, мы не знаем?
— Вслед за нашим другом повернула большая БМВ. Номер ее у нас есть, ее сейчас ищут. Может, она как-то связана со всем этим, может, нет. А женщина потом проехала через перекресток на мотоцикле. Его вел кто-то еще, она сидела сзади.
— Номер его есть?
— На мотоциклах номер стоит только сзади. А на нашем видео мотоцикл оба раза снят сбоку: когда ехал за женщиной и когда проехал назад, уже с ней. В общем, этот след безнадежный.
— То есть, я резюмирую, у нас даже нет уверенности, жив наш друг или нет?
— Он жив, сэр. Если бы та женщина в него попала, труп остался бы лежать на улице. Она вряд ли собиралась увозить его на мотоцикле.
— А если его убил кто-то сидящий в БМВ?
— И потом увез труп с собой? Маловероятно. Если бы нашего друга хотели убить люди из БМВ, они бы просто это сделали и убрались поскорее.
— Тогда кто же сидел в этой БМВ?
— Я предполагаю, что это могли быть люди, которые подстраховывали нашего друга. На случай, если все пойдет не так, как планировалось.
— Тогда у него в Лондоне есть сообщники.
— Похоже, что так, сэр. Он же здесь проработал много лет.
— Хорошо. Кто из наших знал о месте и времени встречи?
— Никто.