— Прекратите! — закричала Дороти Линч. — Я запрещаю вам бить ребенка!
— Чихал я на твои запреты, понятно? — Тони презрительно усмехнулся. — Этого сопляка пора поставить на место, слишком уж он много о себе воображает. Думает, что если у его папаши денег куры не клюют, а в доме полно слуг, то и ему все позволено! Как же, сынок самого папы Дерми!
— Тони! — послышался сердитый голос Гран-Луи. — А ну прекрати все это! Забыл, как мы должны с ними обращаться? У них должны остаться только хорошие воспоминания о пребывании здесь. Это приказ! Успокойся!
— Ты увидишь, как я преподам урок этому молокососу. Он узнает, что такое хорошее обращение! — прошипел Тони, сжимая кулаки.
Гран-Луи с грохотом сбежал по лестнице и горой застыл между вскочившим на ноги, побелевшим от злости Тони и Жоржем, который по-прежнему неподвижно и очень прямо сидел на своем месте.
— Успокойся, Тони! — повторил великан. — Не ввязывайся в неприятности.
— А ты слышал, как этот щенок со мной разговаривал? — зарычал Тони. — Так, словно я для него — грязь под ногами.
— А я тебе скажу, Тони, что тебе нечего здесь делать. Ты только навлечешь на нас неприятности.
Тони буркнул что-то злобное, подхватил бутылку и стаканы, поднялся по лестнице, всем своим видом демонстрируя оскорбленное самолюбие, и исчез за дверью.
Гран-Луи посмотрел на Жоржа, покачал головой и тоже покинул подвал. Захлопнулась дверь, щелкнул замок.
— Мой дорогой мальчик! — воскликнула Дороти Линч; на ее глазах блестели слезы. — Я… я восхищаюсь вами! Вы вели себя как рыцарь! Как отважный рыцарь! О таком защитнике только и может мечтать любая девушка.
— Но так должен был поступить каждый, — спокойно потупился Жорж.
Мисс Линч обняла мальчика. Она смеялась, но он чувствовал на своей шее ее теплые слезы.
— Это вы прогнали его, — повторяла она. — Он испугался вас, потому что вы настоящий храбрец.
Жорж не ответил. Он очень хотел бы разделить ее уверенность, но слишком уж злым и опасным показался ему этот противный парень с кольцом на волосатом пальце. Если бы не вмешательство Гран-Луи…
Внезапно Жорж почувствовал себя безнадежно слабым, маленьким и беспомощным. Боже, как хотелось ему оказаться в детской особняка на Фош-авеню среди любимых игрушек и любимых книг. Подальше от этого проклятого подвала и отвратительного Тони, которого он возненавидел всей душой.
— Мисс Дороти! — позвал он.
— Что, Жорж?
— Вы действительно верите, что они отпустят нас после того, как папа заплатит им?
— Разумеется, мой дорогой.
— А вот я — нет… — задумчиво проговорил Жорж. — Я все время спрашиваю себя, сделают ли они это.
— Но ведь после того, как они получат выкуп, мы будем им не нужны. Зачем же им тогда задерживать нас?