— Вильденштейн тебе звонил?
— Да, точно без двух двенадцать, — ответил Жером Боск.
— И ты согласился?
Голос был натянут, как струна.
— Я еще не знаю. Надо подумать.
— Но ты должен согласиться! Ты должен отправиться туда! Вильденштейн — потрясающий тип. Вы сразу сговоритесь и понравитесь друг другу. С первого взгляда. С ним ты достигнешь всего!
— И фильм тоже удастся?
— Какой фильм?
— Экранизация «Как в бесконечном саду».
Раздался веселый смех.
— Такого фильма не будет. Ты знаешь не хуже меня, что этот роман совершенно не годится для кино. Ты предложишь ему другую тему. Он будет в восторге. Нет, я не могу тебе сказать, что это за тема. Надо… надо, чтобы это случилось в свое время.
— А Барбара Силвер? Что она собой представляет?
Голос смягчился.
— Барбара. О, Барбара! У тебя будет время ее узнать. Ты ее узнаешь. Потому что… Но, прости, я не могу этого сказать.
Пауза.
— Откуда ты звонишь?
— Не могу тебе ответить. Из очень пристойного места. Ты не должен знать своего будущего. Иначе очень многое может полететь вверх тормашками.
— Сегодня ко мне звонил еще кое-кто, — резко сказал Жером Боск. — Кое-кто, у кого был твой голос, вернее, мой голос, но только прерывистый, измученный. Я слышал его очень плохо. Он убеждал меня отказаться от чего-то. Может быть, от предложения Вильденштейна.
Он звонил из будущего?
— Не знаю, — Жером Боск помолчал. Затем: — Он говорил о каком-то несчастном случае.
— И что он сказал?
— Ничего. Только одно слово: «Несчастье».