Улдис продолжал рассматривать фотографии.
– А это что за типы? – Он разложил на столе несколько снимков, словно карты. Ирена даже не посмотрела на них.
– Если бы знала, не стала бы специально увеличивать их.
Стабиньш задумчиво потер лоб.
– Скажите, Ирена: вы знали бывшего мужа Ольги Зиедкалнс?
– Видала. Приходил в магазин клянчить на водку. Но Ольга его всегда гнала.
– На этих снимках он есть?
– Нет. На похоронах его не было.
– Часто он приходил в магазин?
– Пару раз, потом Ольга пригрозила вызвать милицию. Он еще пригрозил, что пожалуется сыну.
– Это не с ним она разговаривала тогда?
– Нет, его голос я знаю. Он тоже звонил. Но не тогда.
Улдис перебирал снимки, но взгляд его вновь вернулся к неизвестному.
– Значит, вы видели его с Ольгой на улице Горького… – медленно, словно раздумывая, проговорил инспектор. – А где его видел я? Стоп! – Он хлопнул себя ладонью по лбу, сунул руку в карман. – Вот где! – Он выложил на стол другие фотографии. – Вот он вместе с нею в санатории. Видимо, он и писал ей письма, и звонил из Ленинграда и Калининграда. Разве не он? – Инспектор подвинул снимки Ирине. Взглянув, она кивнула.
– Ну что же, мы не потеряли времени зря, беседы были плодотворными и касались вопросов, интересующих обе стороны. Вы доверите мне вашу пленку до завтра? Придете, мы кое–что запротоколируем.
– Только не забудьте, что телефонные разговоры я слышала совершенно случайно, – прищурилась Ирена.
– Само собой, – кивнул Улдис. – А теперь позвольте откланяться и принести извинения за некоторую бесцеремонность.
– Может быть, все–таки сварить кофе? – неуверенно предложила Ирена. – Вы все–таки были как бы в гостях…
– Спасибо, но я не признаю полумер. И у меня сегодня еще куча дел.
– По этому же поводу?
– Любопытство разрешено лишь врачам и оперативным работникам.
– Следовало бы позволить ее и работникам торговли – в особенности как средство самообороны.