Директорша протянула руку, извлекла из сейфа несколько связок накладных и величественным жестом положила на стол.
Стабиньш внимательно оглядел связки, снял с них резинки и принялся перелистывать накладные.
– Позволите? – он вынул сигарету и закурил, не отрываясь от документов.
– Черный бальзам и бразильский кофе продавали в магазине?
– А вам случалось покупать такое в магазинах?
– Может быть, это был спецзаказ?
– Да. Начальству – к праздникам.
– Интересно было бы прикинуть, сколько бальзама за год выпило начальство, и сколько попало ну, допустим, в соседнее кафе. А как к вам попали яблоки третьего сорта?
– Дополнительная нагрузка для плана. – Зале по–прежнему была невозмутима.
Улдис улыбнулся уголками губ.
– А если постараться – сколько можно было бы из них отобрать яблок первого сорта?
– Для вас я пару килограммов выбрала бы, – усмехнулась директорша, глядя невинным взглядом.
В наступившей тишине слышалось лишь тиканье часов на столе и учащенное дыхание директорши. Затем Стабиньш спросил:
– Почему Зиедкалнс вдруг ушла в отпуск? По графику ей надо было идти в декабре, и на путевку был запрос.
Директорша не спешила с ответом.
– Это было известно ей самой. Я не хотела отпускать, но она настаивала. Сказала – требовали семейные обстоятельства.
– Какие именно?
– Этого она не сказала. Вот ее заявление. – Зале снова порылась в сейфе и вынула листок бумаги.
«По семейным обстоятельствам», – прочитал инспектор. «Так всегда пишут. Только что за этим крылось?»
– Эти бумаги я возьму с собой, – спокойно сказал он – Вам оставлю протокол. Такие документы – как увлекательная литература, почитаю вечерком перед сном. – Сразу чувствуется холостяк, – усмехнулась Зале. – и…
В дверь осторожно постучали. На пороге стояла быстроглазая, энергичная девушка. Стабиньшу она показалась похожей на охотничью собаку, ожидающую лишь команды, чтобы устремиться за дичью.
– Вы Ирена Канцане? – Стабиньш внимательно оглядел ее. – Так я и подумал.