- Это все очень не правильно, - тихо ответил Саен и вытянул ножик из огня, - каждый должен помнить свою маму. А еще лучше, когда родители живут долго и с ними можно поговорить, посоветоваться. Да просто посидеть вместе - и то хорошо.
- Зачем ты нагрел его? - тихо спросила Птица, стараясь унять дрожь в руках.
- Не бойся, я не стану срезать кожу с тебя. Это особые татуировки, их не срезают, их распутывают. Когда-то мне приходилось делать такое дело. Это не просто, но должно все получиться. Я постараюсь взять часть боли на себя, но все равно будет не приятно. Придется потерпеть, ладно, Птица? Справимся?
Голос его потеплел, он глянул спокойно и ласково, после пояснил:
- Ножом я постараюсь подцепить край вязи. По правилу тут каждый цветочек связан с другим, мне надо будет найти начало татуировки. А прокалил я нож для того, чтобы не занести тебе инфекцию в рану. Ну, грязь не занести в ранку. Ты как, готова?
Закусив губу, Птица кивнула.
Саен взял ее за руку, всмотрелся в рисунок на плече и заговорил, медленно, немного растягивая слова:
- Работа красивая, ничего не скажешь. Мастер, видать, делал. Но небольшая, что хорошо. Я как-то распутывал приличный такой рисунок с зменграхами. Несколько зменграхов было нанесено. Пришлось целый день потеть, а после пальцы свои лечить. Нить татуировок жжет сильно, с ней надо уметь справляться и уметь гасить ее жар. Я тогда этого не знал, уже после прочел в одном из свитков знакомого мага.
- У тебя есть знакомый маг? - спросила Птица, чувствуя, как дрожит ее голос.
- Да не дрожи так, Птица, я еще ничего не начал делать. У меня много знакомых, на самом деле меня многие знают, только под разными именами. Кто-то знает как старейшину Каньона, кто-то как охотника на драконов. А кто-то видел меня еще в те времена, когда я был Моуг-Дганом. Славные были денечки тогда, ничего не скажешь...
Не меняя интонации голоса Саен вдруг сделал быстрый надрез, надавил пальцем и дернул. Птица вскрикнула, плечо обожгло нестерпимой болью, свело судорогой, но тут же отпустило.
- Удалось, - все так же спокойно сказал Саен, - вот он, кончик вязи, вот за него и надо тянуть, чтобы распутать. А мы сейчас попробуем понять то заклинание, которое сюда вплели. Вот они, слова, когда тянешь нить, они проступают сквозь узоры, становятся видимыми...
Ничего приятного в этом не было, казалось, что вытягивает Саен что-то буквально из нутра Птицы. В пальцах у него засветилась тонюсенькая нить, которую он осторожно распрямлял, и слабая боль в плече временами нарастала волной, заставляя Птицу кусать губы.
- Последние цветочки тебе наносил один и тот же жрец в храме, я могу даже увидеть его лицо. Дим-Хаар его звали. Ты помнишь? - сказал вдруг Саен.
Птица закивала, не в силах что либо произнести. Перед ней на мгновение предстало светло-голубое небо Линна, высокие кипарисы над крышей храма и послышался звон маленьких бубенчиков... Всего одно мгновение, но показалось, что запахло морем и можжевельником.
- А до этого были другие жрецы, они и вплели в нить татуировки проклятие. "Нелюбовь" - вот что за слово было в твоих цветочках. Ты поняла, Птица? Это как проклятие, чтобы ни тебя никто не любил, ни ты никого. А мы сейчас это распутаем, у нас сейчас все получиться... Вот и второй цветок разошелся... длинная нить получается, и горячая, зараза. Это всегда так, чем сильнее заклятие, тем горячее нить, когда ее распутываешь...
Саен запнулся, дернулся. Резкая боль накатила, как волна в бурю, накрыла так, что стало невозможно вздохнуть. Вспыхнул яркий свет, и на короткий миг Птица вдруг увидела мрачный темно-зеленый зал, узкие арки, черные и оранжевые линии узоров на стенах и потолке. Множество свечей на длинных тонких подставках. И себя, привязанную к крестовине. Голые ноги, голые руки, рассеченные запястья. Кровь на коленях, на животе... собственная кровь... низкий, медленный голос жреца, читающий заклятие... страшная боль, выворачивающая внутренности...
- Я увидел, - прозвучал где-то далеко голос Саена, и его руки подхватили Птицу, затрясли, приводя в чувство.
Видение рассеялось, как дым. Исчезло без следа, и Птица глянула на собственное плечо с тонкими дорожками крови. Красная кровь, совсем как... как в видении...
- Это кровь... - забормотала Птица.
- Я знаю. Я закончил. Все, уже нет клятых цветочков, и я понял, что они сделали с вами, Птица. Я развязал твою связь с Травкой, вы теперь свободны. Только сила останется с тобой, это уже не забрать. Ты будешь Моуг-Дганом, не Травка...
Саен обессилено сел рядом, помахал ладонями, словно сбрасывая напряжение. Слабо улыбнулся и проговорил: