По большому счету, Солин должен на коленях ползать и благодарить его.
Сетх протянул руку и вернул греку одежду.
– Три дня, Олимпиец. Не подведи меня.
А потом вернул Солина обратно в царство смертных, откуда ранее похитил.
Сетху так хотелось уйти с ним. Но Нуар отнял эту возможность, когда впервые привел его сюда. Он мог лишь забирать людей из их мира или отправлять обратно.
«Но только не себя. Хотя сейчас это не столь важно».
Сетх облегченно вздохнул, представив, как передаст ключ от Олимпа Нуару. Это осчастливит его повелителя. Ну, по крайней мере, настолько, насколько этот жалкий ублюдок способен ощутить счастье.
Может, тогда Сетха простят и не закуют в кандалы.
Если повезет, Солин вернется через пару часов.
А пока Сетх хотел понять, что в этой женщине такого особенного. Почему такой бог вроде Солина, готов отдать за нее жизнь.
«Олимпиец что, спятил, поставив ее жизнь превыше своей? Люди лгут и предают. Особенно, если речь идет о любви. Красивый миф для дураков. Средство, которое сильный использует против слабого».
Сетх это знал, как никто другой.
«Я люблю тебя».
Сама мысль вызвала усмешку. Дешевые, бессмысленные слова, исходящие из уст эгоистичных ослов, неспособных даже понять значение сказанного.
Лидия такая же, как и остальные. Она предаст Солина.
Сетх окажет богу услугу.
Доказав это.
Вернувшись в комнату, Сетх ожидал, что женщина будет настороже, готовая вновь схлестнуться с ним. Вместо этого она сидела в углу, обняв руками колени и склонив голову на грудь. По мягкому, спокойному дыханию Сетх понял, что она крепко спит.
«Как такое вообще возможно?»
С тех пор, как Сетха освободили, он мог забыться лишь легким сном. Хотя и тот не длился долго. Он вздрагивал и просыпался от малейшего звука или колебания воздуха. Реального или воображаемого.
А она находилась в самом сердце вражеской обители…
И спала.