Так как его подчинённые в реальной боевой обстановке не раз добивались невероятных успехов, действуя именно по принципу «а вот я вам всем сейчас морду набью», что на поле боя, где друг за другом, плюясь огнём и швыряясь ракетами, гонялись стотонные боевые роботы, выглядело довольно жутко, но для победителей очень приятно, Шу-ли отделался выговором. Благодаря своим прекрасным боевым качествам и доказанной на деле ценности 109-го Кластера звёздный полковник удержался на своём посту, а его головорезов не разогнали, и они продолжали буянить, где только можно.
— Перед тем как спросить вас, что же вы имели в виду, уважаемый пилот боевого робота, — проговорила спокойно Диана, продолжая краем глаза наблюдать за записью боя с участием её отца — ей особенно нравился тот эпизод, когда Эйден появился из облака пыли, созданного яростной ракетной атакой Мегазы, — я бы посоветовала вам подумать ещё раз, поскольку вы явно не в лучшей форме и заслуживаете ещё более сильного эпитета, нежели тот, что содержался в только что произнесённой вами реплике.
Пилот озадаченно таращился: было почти слышно, как напряжённо скрипят его мозги. Ну да, это тебе не водку хлестать. Сухой, колкий, но достаточно вежливый тон, как поняла Диана, давал ей определённую выгоду, о которой нападавшие даже и не подозревали.
Слова помогали выиграть время и хорошенько продумать следующие высказывания — или хотя бы позволяли атаковать из более выгодного положения.
Было совершенно очевидно, что пилот наклюкался до такой степени, что уже с трудом различал окружающие предметы. Он то прищуривался, то выпучивал глаза, потом попытался что-то сказать, но послышалось только невнятное бульканье.
— Может, порассуждаем? — предложила вежливо Диана.
В данный момент она хотела только одного — наблюдать за ходом сражения на экране, а этот пьяный придурок ей сильно мешал.
Тут нога голографического «Разрушителя» тяжело опустилась на поверхность луны и треснула в колене. Отломавшаяся часть мягко шлёпнулась на грунт, а робот Эйдена, потеряв равновесие, начал неумолимо падать и свалился в канаву, совсем не видную с установленной Дианой точки обзора.
Пьяный водитель боевого робота опять забулькал, потом нашёл нужные слова и, собравшись с силами, повторил, на сей раз громче:
— Грязная вольняга!..
Взглянув мельком на пилота, Диана попыталась сдержать его, вытянув одну руку открытой ладонью в сторону вояки, а другой перемещая изображение в головиде. Девушка передвинула картинку к тому месту, с которого она, подобно боевому роботу Мегазы, упиралась взглядом прямо в лежащего в канаве «Разрушителя».
Да, именно тогда Мегаза и совершил ошибку. Он мог бы объявить себя победителем в схватке и получить родовое имя, но ранее в соглашении, под которым подписались все воины, дошедшие до финальной стадии состязаний, он поклялся, что схватка не закончится, пока не будет убит самозванец Эйден, вольняга в душе, осквернивший всю традицию тем, что состязался за родовое имя. Если бы Мегаза в тот момент объявил о своей победе, Эйден был бы спасён, а клятва — не выполнена.
— Грязная вольняга! — упрямо повторил удачно найденные слова пьянчуга и сильно толкнул Диану.
Девушка нажала на «паузу» и, повернувшись к бравому воину, быстро ударила его слева в скулу. Она улыбалась, невзирая на боль в костяшках, глядя на то, как её обидчик неуклюже громыхнулся на пол.
Нажав «плей», чтобы снова запустить запись, Диана максимально увеличила изображение: канава, перед которой стоял «Бешеный Пёс», заполнила более половины экрана. Некоторые аналитики, разбирая эту часть поединка, указывали, что родовое имя Эйдена было запятнано тем, что ему был предоставлен ещё один шанс приверженностью Мегазы данной им клятве.