Летучий корабль! Откуда?!
По бокам корабля были расположены два ряда иллюминаторов, то открывавшихся, то закрывавшихся, снизу спускался трап, но для какой цели, кто смотрел в эти иллюминаторы, кто спускался по трапу — на эти вопросы микроскоп ответа не давал.
— Эх, слаб микроскоп-то! — проворчал Гаврила Петрович и снова приник к окуляру. На его лице отразилось сначала недоумение, затем растерянность и, наконец, испуг. Учитель точно прилил глазами к микроскопу. С минуту он молча созерцал невиданное зрелище, затем мотнул головой, словно хотел стряхнуть какой-то кошмар, и подергал себя за длинные усы, желая, видимо, убедиться, не во сне ли все это ему видится.
Наконец он оторвался от микроскопа и, обведя присутствующих мутным взором, пробормотал:
— Нда… Действительно!..
Наступила очередь Ивана Андреича. Стараясь не дышать и не прикасаться к столу, наклонился он над микроскопом и сейчас же восторженным шепотом сообщил:
— Чудеса!.. Шевелится!.. Прыгает!..
Жена Ивана Андреича, притворив тщательно дверь, заглядывала и ничего не понимала. За ее спиной сын Василий, с гармонией под мышкой, вытягивался, разевал рот.
— Чего там, маманя? — громким шепотом спрашивал он.
— Бог иво знает, — отвечала мать, — говорит: «шевелится». Должно, блоху ай кузнечика барин-то поймал… Мой-то — дурак аж в раж вошел, весь трясется…
Дверь тихонько прикрылась.
— Что ж это значит? — произнес наконец Гаврила Петрович.
— Чудеса! — убежденно сказал председатель.
Лектор очнулся от задумчивости.
— Нет, друзья, — сказал он, — не чудеса, а реальность, но реальность чудеснее всякого чуда. Ведь это что ж такое? Поймите — если эдакий крохотный механизм движется, значит — он приводится кем-то разумным в движение и, значит, этот «кто-то» сидит там, внутри. Живое, разумное существо! Там, в кораблике! Так какого же размера, т. е., вернее, роста должно быть это существо! А может быть, и много существ! Сверхпигмеи! Я с ума схожу! Ущипните меня!
В это время со двора донеслись громкие бабьи голоса и чей-то визг.
— Экие бабы! — проворчал почувствовавший непорядок председатель. — Чево они там? — И вышел из комнаты.
На дворе стояло несколько баб и ребятишек, окружив босоногую, растрепанную девчонку, все лицо которой было в кровяных подтеках. С подоткнутым подолом и босыми ногами, баба голосила благим матом, в промежутках ругалась и дергала за вихры хныкавшую и утиравшую нос девчонку.
— Чего такое, бабы, стряслось? — степенно спросил с крыльца председатель.
— Подралась, што ль, ай лошадь ударила? — спросила «баба» Ивана Андреича, рассматривая со всех сторон девчонку.
— Комари ее покусали, — решил один из мальчишек.
— Ну тебя, — возразил старик Ильюшка, — нешто комары до крови… В муравельник нешто попала?