Мать уходит.
Я не хотел начинать этот разговор при маме. Во-первых, я не собирался портить вам аппетит перед обедом. А во-вторых… (Помолчав.)… мама сама не знает, как далеко зашло это дело.
Джорж. Что случилось?
Нелли. Дурные вести?
Отец. Все зависит оттого, как вы их воспримете.
Роберт. Выкладывай!
Отец (пауза). Дело в том, ребята, что этот наш старый-старый дом — не наш. Его забирает банк…
Пауза.
Дети поражены.
Нелли. Какой кошмар!
Джорж. Как это произошло?
Кора. Ты хочешь сказать, что вы остались без дома?
Отец (несмотря на драматизм положения, он доволен, что стал центром внимания.) Видите ли, дети, мы же с вами не виделись почти полгода. Как раз полгода назад приказал долго жить наш завод. Конечно, никому не было дела до того, что ваш отец проработал на нем сорок семь лет без перерыва. Я оказался без работы. Бухгалтеру в моем возрасте трудно устроиться. Теперь всюду понаставили счетные машины. Пенсия — ничтожная, а дом наш уже был дважды перезаложен. Поскольку мы с мамой все последнее время только тратили и не получали никаких доходов, я не смог выплатить проценты по закладной. Тогда я пошел в банк: я же все-таки больше полувека состою у них вкладчиком.
Роберт. Что же тебе сказали эти гангстеры?
Отец. Они были вполне любезны. После того, как я подписал все необходимые бумаги, они дали мне еще трехмесячный срок.
Нелли. Значит, особой спешки нет?
Отец. Ну, как сказать!
Джорж. Когда истекают эти три месяца?
Отец. В следующий Вторник.
Пауза.
Все встревожены.
Печально, конечно, что нам с мамой приходится обращаться к вам за помощью. (Пауза.) Вообще-то довольно грустно смотреть на ваши кислые физиономии. Мы почему-то могли заботиться о вас более сорока лет. При этом нас-то было двое, а вас — пятеро. Теперь же, когда мы с мамой рассчитывали, что вы — впятером — сможете позаботиться о нас двоих, я вижу, что эта идея не встречает у вас особого энтузиазма. (Пауза.) Во всех случаях я требую уважения к вашей маме. Она сегодня на ногах с пяти утра. Целый день возилась с обедом. Испекла ваш любимый яблочный пай. И я категорически требую, чтобы вы помнили: отец и мать — это всегда отец и мать! Это не может измениться! (Выходит, громко хлопнув дверью.)