Слушал его медведь и горько думал: «А, в моей берлоге живёт, моим теплом греется и выдаёт мои же тайны! Какие квартиранты бывают!..»
Ничему не хотел учиться у медведицы Авдотьи медвежонок Ивашка. Бранит, бывало, его медведица, а Ивашка сердится, отбрёхивается воркотливо:
И как это ты всё видишь? Это, наверное, потому, что я у тебя один. Надоел тебе, как соринка в глазу.
И тут заболела медведица Авдотья и пригорюнилась — куда Ивашку девать. А соседка её, медведица Матрёна, и говорит:
- Давай его ко мне. У меня своих медвежат двое, а где двое есть, там третий не помешает.
Обрадовался Ивашка — среди Матрёниных ребят его незаметно будет. Не делай ничего — и слова никто не скажет.
Переспали ночь. Собралась медведица завтраком медвежат кормить, смотрит- -её Мишук и Машута заправили постели, а Ивашка и не подумал. Как была она у него разбрыкана с ночи, так и осталась.
Задумалась медведица: как быть ей? Как сказать Ивашке об этом? Пожурить ещё обидится. Скажет: если мать заболела, то уж и ругают меня.
И тогда кликнула медведица сына своего и ну его виноватить:
- Ты что же это, Мишка, как постель плохо убрал? Погляди, куда у тебя подушка углом смотрит?
К окошку, — прогудел медвежонок.
- А куда нужно, чтобы она глядела?
К двери, прогудел медвежонок.
. — Так что же, выходит, я тебя зря учила? Да я вот
тебя, неслуха, за вихор сейчас! Убирай всё сызнова.
Раза три Мишук пропотел, пока его мать бранить перестала. Мишука перестала, Машуту начала:
А у тебя, Машка, что это одеяло морщится? Разве я тебя, срамница, так учила постели убирать? И не хмурься, не опускай бровей. Нашкодила, так гляди прямо. Ишь наёжилась.
Уж она её, уж она её!
«У... натопорщил Ивашка уши. — У Мишука с Машу- хой всё-таки заправлены койки, и то она их вон как куделит, а что же будет, когда до меня очередь дойдёт?..»
Подбежал к своей кровати, заправил её скорее, одеяло разгладил, чтобы ни одной сборники не было. Подушку углом к двери поставил, сделал всё как надо.
Похвалила его медведица:
- Вот у кого учитесь постели убирать, у гостя нашего.