– Нет. Они все еще здесь. И подходят новые. Сейчас их… – его взгляд скользнул по трем-четырем маленьким экранчикам и на мгновение задержался на горящем кончике сигареты командира, – двадцать пять.
– Бомбардировка закончилась?
– Да. Но они кружат над зоной обстрела. Это мне не нравится.
Гартман бросил беглый взгляд на Бройера, пытавшегося справиться с кабельным разъемом. Лучше бы эта возня кончилась удачей. Запчасти нужно экономить.
– Как вы думаете, они приземлятся?
На этот раз, проявив чрезвычайную расторопность, Штерн ответил мгновенно.
– Конечно, нет! – он решительно покачал головой. – Не знаю, что за чертовщину они используют, но это ужасно дрянные бомбы!
Наклонив голову, Гартман с интересом посмотрел на техника.
– У этих хлопушек короткий период полураспада, – пояснил тот. – Максимум три-четыре дня. Но сейчас там чертовски жарко.
Гартман лихорадочно пытался затянуться, кончик его сигареты стал белым от накала. Штерн снова неодобрительно взглянул на командира.
– Что слышно от этих болванов?
– Лемана и Фельса? – Штерн покачал головой. – Пока ничего. Они же вышли только пару минут назад. Я… – техник неожиданно замолчал, на его лице появился испуг. – Что-то не так! – пробормотал он.
– Что еще у вас не так? – вспылил Гартман. Штерн не ответил. Его пальцы с лихорадочной быстротой заскользили по клавиатуре, полдюжины экранов бешено замигали. Взревел сигнал тревоги и тут же смолк, так как Штерн ударил по какому-то переключателю.
Гартман еще некоторое время с интересом смотрел на техника, словно ожидая услышать новость, потом демонстративно отвернулся и стал наблюдать за героическими попытками Бройера заменить вышедший из строя монитор, не расставшись при этом с жизнью. Задумчиво затянулся, снова закашлялся и с раздражением вдавил сигарету в пепельницу.
– Лейтенант Гартман!
Что-то в голосе Штерна показалось странным. Гартман обернулся.
– В чем дело? – сквозь зубы выдавил он.
Штерн отодвинулся от пульта и встал, показывая на приборную доску перед собой.
– Посмотрите сами, господин лейтенант.
Гартман бросил на подопечного недовольный взгляд и прошел мимо. Техник сделал вид, что не заметил холодности со стороны командира, и повторил свою просьбу снова. Глаза Штерна потемнели от страха, на лбу, несмотря на то, что в маленьком дежурном зале было скорее холодно, чем жарко, мелкой сеткой выступили блестящие капельки пота.
– Боюсь, что нас ждут крупные неприятности, – тихо сказал техник.
* * *
Лестница, напоминавшая сделанный из бетона домик улитки, круто уходила в глубину. Пройдя несколько десятков ступеней, Черити прекратила счет. Здесь, внизу, почему-то был свет, бледный розовый свет, резко высвечивавший каждое движение. Он исходил от нескольких защищенных металлической сеткой лампочек под потолком.
Путники миновали маленькую полностью разрушенную площадку, на которой, по-видимому, произошел взрыв. Стены покрывала копоть. Все, что делалось не из бетона, было до неузнаваемости искорежено или обуглено. Черити бросилось в глаза, что дверь на другом конце площадки оказалась странно массивной и прочной. Это была пластина пуленепробиваемой стали в дюйм толщиной. И все же какая-то дикая сила сорвала дверь с петель. Глубокие блестящие царапины на твердой стальной поверхности неприятно напоминали следы огромных когтей или зубов. Чьими бы не оказались эти когти и зубы – с обладателями такого оружия встречаться очень не хотелось.