А теперь слово к читателям. Иметь в доме красивого и общительного зверька — в данном случае лисенка — приятно, но сразу же возникает вопрос: а нужно ли? У меня на такой вопрос всегда один ответ: не нужно! Конечно, если необходимо дать приют бездомному, осиротевшему или раненому найденышу, то здесь раздумывать нечего. Зверька нужно взять домой, оказать помощь, кормить и воспитывать. Совсем иное дело, когда люди идут в лес, забирают лисят из логова и губят лисью семью. Вот этого делать нельзя. Лишь в отдельных случаях, в порядке исключения, разрешается взять из логова одного-двух лисят для зоопарков, для содержания их в лабораториях или даже дома у специалистов-зоологов, занимающихся изучением вопросов физиологии или этологии (науки о поведении животных). Разумеется, для этого нужно иметь специальную лицензию республиканской или областной Госохотинспекции, а при изъятии лисят из логова, ни в коем случае не разорять всей лисьей семьи.
Нужно сказать, что обычно у большинства людей, взявших зверька, нет ни условий, ни умения, ни терпения для того, чтобы правильно содержать и воспитывать его у себя дома. И почти всегда, даже у самых настоящих любителей природы, зверек долго не живет, часто болеет и погибает. А вот и примеры к сказанному.
Как-то я любовался лисенком, гулявшим в цветнике дома по соседству с центральным рынком Уфы. Симпатичного зверька привез из района молодой шофер в подарок своей девушке. Однако полюбившийся всем веселый Рыжик долго не прожил в городских условиях. В то же лето его не стало. Еще хуже было с другим лисенком, о чем года три тому назад писали в уфимских газетах. Один школьник нашел в лесу лисью нору, раскопал ее и принес в город маленького, беспомощного лисенка. Жалкий дрожащий зверек стал игрушкой для ребят целого дома, применявших в обращении с ним далеко не гуманные приемы. От такой игры бедному животному было одно горе. А взрослые проходили мимо, не обращая на это внимания. Им было и невдомек, что из мучителей позже могут вырасти и правонарушители. И никто из них даже не задумался о том, что разорение выводка в летнее время есть грубое нарушение закона об охране природы и по существу является самым настоящим злостным браконьерством, за которое виновных нужно строго наказывать. Кстати, читателям не бесполезно будет знать, что за разорение лисьей норы виновному предъявляется гражданский иск в размере девятикратной стоимости заготовительной цены шкуры взрослого зверя, добытого в охотничий сезон. Точно такое же наказание установлено и за разорение нор и прочих жилищ всех других полезных зверей.
Конечно, лисица — хищник, и ведет она себя при добыче пищи так, как и полагается всякому хищному зверю. Таков уж закон природы, что животные для поддержания жизни и процветания своего вида должны, прежде всего, питаться, оставлять потомство и выживать в постоянной борьбе за существование. Пища лисицы самая разнообразная: тут и мыши, и суслики, и водяные крысы, и ягоды шиповника, и даже еловые веточки, которые лисицы объедают в период брачного сезона. Зимой в глубоких снежных лунках на опушках лесных полян лисица отыскивает зарывшихся в снег тетеревов, рябчиков, глухарей и белых куропаток. Поймает зайца — и его съест. Подберется к птицеферме — курицу утащит. Летом истребляет множество жуков и их личинок. Иногда рыбу ловит на отмелях.
Нередко у нас ведутся споры на тему: вредна лисица или полезна. Еще недавно такая дискуссия поднималась и на страницах одной из башкирских газет. Одни говорят — вредна, другие — полезна. А так безоговорочно решать вопрос нельзя. Деятельность зверя нужно оценивать с учетом места, времени и многих других условий. Поселившись возле птицефермы или на территории охотничье-промыслового хозяйства, где разводят водоплавающую или боровую дичь и зайцев, лисица, конечно, будет больше вредной, чем полезной. Добывая пищу, лисица проявляет много настойчивости, изобретательности и смекалки. Она подкрадывается, затаивается и вообще идет на всякие хитрости, чтобы усыпить бдительность добычи. Не зря же у нас лисицу величают Лисаветой Патрикеевной. Когда-то в Новгороде жил князь Патрикей Наримунтович. Он прославился в народе своими делами и хитростью, так что после него и лисицу в сказках стали величать Патрикеевной. Правда, лисица хитрит не только в сказках, но и в повседневной жизни. Нужда заставляет ее так делать. Однако вдали от птицеферм и за пределами охотничье-промысловых угодий, на полях и в лесах, лисица приносит большую пользу сельскому и лесному хозяйству истреблением грызунов — мышей, полевок, сусликов, хомяков.
Зоологи, изучавшие, чем кормятся лисицы, установили, что живущие в лесах на 80–85 % питаются полевками и мышами и лишь 15–17 % их рациона составляют птицы. Пища степных лисиц в разные периоды состояла на 76 процентов из сусликов и только на 8 — из птиц. При массовом размножении мышевидных грызунов лисица больше душит их, чем съедает. Известны случаи, когда она уничтожала за ночь до 100 полевок. В последнее время ученые определили, что ежедневная потребность лисицы в мясном корме составляет 200–300 г. Это значит, что в сутки ей нужно съедать по 10–15, а за год свыше 3000 полевок и мышей. За три летних месяца один выводок лисиц может уничтожить до 500 сусликов. Следовательно, каждая лисица сохраняет людям от трех до четырех тонн зерна!
Мышей и полевок лисицы истребляют буквально круглый год. Зимой снежная шуба спасает от зимних холодов различных мелких мышевидных грызунов. Когда земля промерзает и рыть в ней норы трудно, короткохвостые полевки выходят на поверхность и живут под снегом, устраивая ходы и гнезда в траве или стерне. Но и снег не всегда спасает мышей и полевок, особенно когда на охоту выходит красавица-лисица. Обычно она идет против ветра. Тонкое чутье и великолепный слух зверя помогают ему уловить шорох, писк и запах копошащихся под снегом грызунов. Прислушавшись и изготовившись, лисица делает акробатический прыжок, быстро разрывает снег лапами, и вот в зубах у нее вместе со снегом оказалась полевка. Мышкование — одно из интереснейших явлений в жизни лисицы. До десяти километров делает она по заснеженной степи за свой «рабочий день», разыскивая гнезда мышей и полевок. Известный зоолог А. Н. Формозов рассказывает, что однажды он насчитал более тридцати разрытых зимних гнезд полевок всего лишь на двух километрах лисьего пути. А сколько километров таких поисков сделает лисица за зиму!?
Вот и выходит, что лисица — один из активных участников биологической борьбы с вредителями сельского хозяйства, друг и помощник человека. И не беда, если она съест несколько птиц или зайцев. За это она расплачивается прибавкой урожая и хорошей теплой шкуркой. Поэтому нужно охранять этого полезного зверя, не допускать исчезновения его из наших степей и лесов.
Представьте себе картину. Разгуливая по тундре, вы встретили песца. Увидев человека, зверь остановился и, круто повернув, побежал по равнине, вытянув и распустив свой хвост. Попробуйте свистнуть в это время. Зверь прибавит скорость и помчится во весь дух, спасаясь от вас. И в этом нет ничего особенного. В силу оборонительного инстинкта зверь спасается бегством от любой опасности.
А вот другая картина. На берегу моря, у подножия высокой сопки, бегает песец. Внимательно осматривает каждую ямку, каждый камень: нет ли там чего-нибудь съедобного, не выбросило ли море какой поживы — рыбу, рачка, морского ежа. В это время на высоком бугре показался человек и громко свистнул. Услышав свист и увидев человека, песец стрелой помчался по тропинке, ведущей в сторону… свистевшего человека.
Здесь тоже нет ничего удивительного и необычного. Такую картину можно наблюдать во многих местах, где песцы взяты под охрану человеком, например, на Командорских островах. Там песцы систематически подкармливаются из специальных кормушек-ловушек и являются на кормление, услышав условный сигнал-свисток или металлический звон гремящих ведер. Людей звери совершенно не боятся. Врожденный пищевой инстинкт сочетается у них с определенными условными сигналами — видом человека, звуком свистка или звоном гремящего ведра, которые всегда совпадают с кормлением. В результате у песцов выработался рефлекс — бежать к кормушкам на сигнал.
Пользуясь способностью зверей различать привлекающие их сигналы и бежать на них, люди имеют возможность легко ловить песцов в нужное время для различных ветеринарных обработок, мечения или для промышленного отлова. Вот как пишет об этом зоолог С. М. Мараков, изучавший животных на Командорских островах: «До сих пор перед моими глазами стоит удивительная картина, которую я наблюдал в ноябрьские и декабрьские предпромысловые дни в разных частях острова Медного и особенно в селе Преображенском. В одно и то же время (около трех часов дня) промысловик, волоча за собой на веревке пахнущую потаску, шел через весь поселок и посвистывал в милицейский свисток. Едва раздавались первые звуки, как с разных концов, из тундры и с побережья, задрав хвосты, мчались дикие голубые песцы. Окружив человека, они затем спокойно и невозмутимо шли по улицам под окнами домов, шли, почти прижимаясь к ногам, тесной кучей (120–150 зверьков) до самого места выдачи корма в кормушке-ловушке. И так изо дня в день, до самого отлова, обычно начинавшегося с первых чисел января».
Песцы — обитатели тундры и лесотундры. Встречаются они по всей северной полосе СССР. По зоологической классификации песцы, как и лисицы, корсаки, шакалы, волки и енотовидные собаки, входят в семейство собачьих. Они обладают прочным, теплым и красивым мехом, из-за которого издавна стали важным объектом пушного промысла и клеточного звероводства.
Весна и лето в зоне тундры — пора расцвета и обновления природы. В это время песцы не испытывают недостатка в пище и занимаются воспитанием потомства. Питаются песцы леммингами и полевками, гнездящимися птицами, их яйцами и птенцами. Существенным резервом пищи песцов служат выбросы моря — трупы тюленей, снулая рыба и различные беспозвоночные животные. С приходом длинной полярной ночи для песцов наступает трудная пора.
На острове Шпицбергене белые песцы в суровую полярную ночь ищут еду, где только можно. В надежде на поживу они часто сопровождают даже белого медведя. Когда медведь поймает нерпу — песцы довольствуются остатками от его стола. Ну, а когда еду добывать вовсе трудно, они жмутся к человеческому жилью. Подчас занимаются и воровством. Один песец забирался в продовольственный склад и таскал мороженую рыбу. Другой обосновался под полом радиоузла, проникнув туда через отверстие в цоколе. Радист подкармливал голодающего зверька, а если забывал, то квартирант тоскливо лаял, требуя обеда.
Рабочие-горноспасатели поймали как-то песца, облюбовавшего место у входа в штольню. Два дня он был у них в плену, а точнее — в гостях, так как они его обильно кормили. Потом выпустили. И что же? Песен сам снова пришел к ним, шнырял возле ног, в надежде получить лакомство. А потом он стал приходить не один, а со своими сородичами, но вел себя смелее других. Когда им давали что-нибудь съестное, песцы даже дрались. Вполне понятно: схватить кусочек рыбы или хлеба — еще не все, нужно увернуться от других, чтобы не отняли добычу.
Один песец-смельчак поселился прямо в шахте «Пирамида». Там он получал пищу от шахтеров. Схватив еду, песец в первое время скрывался в штреке. А потом обжился и настолько привык к людям, что пищу брал прямо из рук. Когда шахтеры приходили и кричали: «Песя! Песя!» — из глубины штрека выбегал юркий зверек. Вскоре он так избаловался, что брать хлеб или картошку уже не хотел. Фыркал, скалил зубы. Давайте, мол, только рыбу! За рыбу он служил: ставал на задние лапы и получал награду. От пребывания в штреке песец стал темно-серым от угольной пыли. Весной он ушел к морю в привычные ему места.
Совершенно дикого песца, мало знакомого с людьми, приручить труднее. Но все же можно. В тундре наши полярники поймали песца-самочку. Она была дикая, злая, поймавшего ее человека укусила за руку. Ее поселили в балке — домике на полозьях, в стоявшем в углу ящике. И за злой нрав назвали Шельмой. Вначале она не признавала людей и все стремилась уйти на волю. Прошел месяц, другой, а Шельма так и оставалась дикой. Однажды в балок привезли и посреди комнаты установили газовую плиту. Высокий баллон с краном и медной головкой напоминал красного коренастого человека. Увидев его, Шельма испугалась, забилась в свой угол, ее колотила дрожь. Хозяин балка — Л. Мирошников, подошел и взял ее на руки. Шельма прижалась к нему, как бы ища защиты. Он гладил ее, а она доверчиво прятала голову в складки одежды. Так они провели несколько часов. Переложить себя в ящик Шельма не позволяла. Пришлось человеку лечь спать в спальный мешок вместе с ней. После этого поведение Шельмы резко изменилось. Она стала радоваться приходу хозяев домой, чего раньше не проявляла. Прыгала с ящика на плиту, оттуда на плечи и устраивалась вокруг шеи, словно меховой воротник. Любила играть, как щенки или котята. Спать забиралась в спальный мешок. Как-то Шельма наделала в балке много беспорядков. Она все перевернула вверх дном, разбила банку с вареньем и выпачкалась в нем. Длинная белая шерсть ее слиплась. Пришлось Шельму искупать. Выкупали и увидели, что она удивительно красивая, нежный белый мех ее переливался снежной волной. Когда наступила зима, Шельма стала ходить с хозяевами на прогулки. Даже в пургу она каталась по снегу, охотно зарывалась в него. И стала холеной, стройной, красивой.
Песцы, которых разводят на зверофермах, привыкают к людям, становятся доверчивыми и ласковыми, подходят на кличку, позволяют гладить себя и брать на руки.
Зимой 1973 года один охотник из деревни Туманьча Мелеузовского района в Башкирии добывал лисиц. Он расставлял капканы, а через день-два обходил участок и проверял свои самоловы. Однажды охотник еще издали заметил, что в капкан попал какой-то зверь. Думал, лисица. Нет, не она. И на волка не похож. Пленник был величиной с молодую лисицу, приземистый, коротконогий, с небольшим пушистым хвостом. Густой мех темно-серого цвета, грудь и ноги — буро-черные. По спине шла темная полоса. На морде зверя — темный рисунок, в виде маски, окруженный светлым полем. Уши маленькие, морда короткая и острая. По бокам головы — бакенбарды. Это была енотовидная собака. Около привады у капкана охотник обнаружил следы еще четырех таких зверей. Значит, приходили целой семьей, выводком. Все следы вели по тропе в сторону горы Кунгак.
Енотовидная собака — уроженка нашего Дальнего Востока. Водится она в Корее, Китае, Японии. Иногда ее называют еще уссурийской енотовидной собакой. Селятся енотовидные собаки возле воды, в низких и заболоченных лесистых местах. Там для этих всеядных зверей больше пищи. Питаются они мелкими грызунами, лягушками, рыбой, ящерицами, ужами, моллюсками, насекомыми, яйцами и птенцами разных птиц, падалью, ягодами. Подчас ловят и зайчат. Ведут в основном ночной образ жизни.
От всех своих родственников по семейству собачьих енотовидные собаки отличаются склонностью к зимней спячке. В теплые зимы, особенно в южных районах, они деятельны почти весь год. Но когда бывает суровая зима, то они забираются в какое-нибудь убежище и спят целыми неделями, пока не потеплеет. Живут за счет запасов жира, накопленного с осени.