— Нет… Ты помнишь, что мы с тобой уговорились встретиться сегодня утром?
— Сегодня утром? — ошеломленно переспросил Клод. — Нет…
— Ну, так вот, сегодня утром, в десять часов, ты приехал ко мне, — хмурясь, сказал Робер. — Твоя машина стоит и сейчас за углом, на улице Бонапарта. Ты поднялся ко мне и все это время провел в моей лаборатории. Сейчас девять часов вечера. Последний час ты проспал. Опыт продолжался около десяти часов. Констанс почувствовала, что тебе плохо, и приехала.
— Какой опыт? — очень тихо спросил Клод.
Робер сделал жест отчаяния.
— Констанс, я больше не могу! Объясните ему, бога ради!
Констанс взяла Клода за руку.
— Только не волнуйся, теперь все уже позади. И не сердись на Робера, он сам жалеет, что все так получилось…
Клод вскочил. На лбу у него заблестели крупные капли пота.
— Значит, опыт? — задыхаясь, спросил он. — Гипноз? И электроды на височных долях? Только и всего?
— Клод, ты должен понять… — начал Робер.
Клод провел рукой по мокрому лбу.
— Опыт… — прошептал он. — Опыт… Я всегда восхищался твоим умом, Робер! До такого эсэсовцам, конечно, не додуматься! Правда, эсэсовцы меня не знали так хорошо, как ты… Тебе легче было добраться до самой глубины… и все уничтожить… все… до конца…
— Я не хотел, Клод… — пробормотал Робер. — Но я должен был тебе это сказать. Я хотел, чтоб ты понял…
— И ты это сделал! Талантливо сделал! Я все понял, не беспокойся. Прекрасный урок с наглядными пособиями.
Он нагнулся, ища туфли. Робер и Констанс встревоженно переглянулись.
— Что ты хочешь делать, Клод? — спросила Констанс.
Клод завязал шнурки туфель, встал, надел пиджак, висевший на спинке стула. Он был по-прежнему очень бледен и не поднимал глаз.
— Я поеду домой, — глухо проговорил он. — Сюда, в город. Мне нужно побыть одному и подумать.
— Я с тобой, — сказала Констанс.
— Нет! — Клод покачал головой. — Я должен быть один. Даже без тебя. Не сердись, иначе я не могу.
Констанс посмотрела на Робера, но тот стоял, опустив голову, и словно разглядывал что-то у себя под ногами. Тогда она слегка вздохнула и сказала: