— Это какой же там закон?..
От всего этого у нас испортилось настроение... Уж очень не похожа была эта толпа на опору революции.
КАЛИНИН. На явке мы застали Залуцкого, Шляпникова, Молотова. Сюда непрерывно приходили связные от районов, рабочие с винтовками, гранатами, патронами... В углу уже образовался целый склад оружия.
— Петропавловка пока не сдается... В Москву, Кронштадт, Нижний Новгород, Харьков известия уже отправлены... Поддержат... С орудийного завода всех сняли... Самокатчики присоединиться отказались...
И вдруг один из связных:
— На завод по телефону приказ пришел: представителям завода явиться в семь вечера в Таврический на заседание Петроградского Совета рабочих депутатов.
Что такое? Кто собирает? Выясняем. Оказывается, Гвоздев и Чхеидзе. Кто-то свистнул.
— Сволочи! Наперехват пошли...
Значит, подтверждаются худшие наши опасения.
Шляпников занервничал, стал одеваться.
— Погоди,— остановил я его.— Скажи, к чему мы идем?
— Не знаешь? — Шляпников даже рассмеялся. ― К победе революции!
— А что это такое?
— Мне кажется,— заметил, улыбаясь, Молотов, ― это знает каждый член партии...
Я ответил им всем резко:
— Вы видели, кто вышел сейчас на улицы? Те, кто о партиях ни черта не слышал... Их кто хочет повести может. Надо, чтобы вся масса знала цель и задачу... Вы Гвоздева знаете... он и сам ловок, а если уж с Керенским и Чхеидзе снюхался... Почему мы своих требований не заявляем?
— Ладно,— сказал Шляпников, направляясь к выходу,— не шуми. Набросайте проект манифеста от ЦК, а я в Таврический. Потом посмотрим...
Его опять остановил Залуцкий:
— Они правы. Манифест от ЦК нужен немедленно, чтобы масса знала цель и задачу... Лозунг: пусть рабочие фабрик и заводов, а также восставшие войска немедленно выбирают своих представителей во Временное революционное правительство...
— А что это такое? — резко бросил Каюров.— С чем его едят? Кто его составит?
Шляпников, уже в пальто, вернулся от дверей:
— Чего ты от нас хочешь? Вся организация на улице... Рабочие вышли... Солдаты присоединились... Другие города известили... Что еще? Я такой же рабочий, как и ты... Третьи сутки на ногах... Чего ты орешь? Может, ты знаешь, что делать...