Очень хотелось сплюнуть, но, во-первых, пачкать палубу противоречит уставу, а, во-вторых, слюны все равно не было.
— Адмирал, со всем должным уважением…
— Но вас беспокоит, что я пообещал доставить Органу Соло, возможно, из самого охраняемого места на территории, принадлежащей Альянсу, — закончил за него фразу Траун, чему капитан был несказанно рад, потому что говорить было слишком сложно.
— Если честно… так точно, сэр, — Пеллаэон одернул китель. — Беспокоит, сэр. Императорский дворец — неприступная крепость.
— Совершенно верно, — безмятежно согласился Траун. — Но таковым его делал Император, и, как обычно, кое-какие секреты Дворца он сохранил про себя. И разумеется, для своих любимчиков.
Пеллаэон потер лоб. Что-то в последнее время у него туго с мыслительными способностями… Секреты? Какие еще секреты?
— Черный ход?
Траун улыбнулся.
— В точку. Делаете успехи, капитан. И если мы будем знать, что Органа Соло на какое-то время останется во Дворце, то команду может ждать успех.
— Но не ногри.
Трауна вдруг обуял горячий интерес к одной из уродливых статуэток.
— С ногри что-то творится, капитан, — негромко произнес он. — Пока я не знаю, в чем дело, но уверен, что происходит нечто неладное. Я ощущаю некий, скажем, изъян при каждом разговоре с династами Хоногра.
Месяц назад Пеллаэон уже пришел к такому же выводу, когда с Хоногра прибыл целый выводок династов и в патетическом режиме провозгласили, что предателю Хабаркху удалось сбежать. И они, несмотря на отчаянные усилия лучших следопытов, ну никак не могут его отыскать. «Лучшие воины…» сказали тогда Пеллаэону. Сопляка? Чушь.
— Может быть, они все еще суетятся из-за побега? — предположил он с таким сомнением в голосе, что сам себе не поверил.
— Хорошо бы, — вздохнул Траун. — Но там происходит что-то еще. И до тех пор пока я не выясню, в чем дело, ногри останутся под подозрением.
Он наклонился вперед, пробежал пальцами по клавиатуре. Голограммы погасли, сменившись тактической схемой.
— Сейчас у нас есть дела важнее, — продолжил Гранд адмирал, вновь откидываясь на спинку кресла. — Мы должны удержать нашего невероятно безрассудного магистра от ошибочного мнения, будто он имеет право управлять моей Империей. Это первое. Органа Соло и ее дети. Это второе.
Пеллаэону кое-что не понравилось в рассуждениях начальства. Первый вопрос — местоимение «моей» — капитан решил пока не поднимать. А если вспомнить все предыдущие попытки отловить Органу Соло, то и второй лучше тоже не дискутировать. Эта будущая мамаша скакала с прытью молодого горного выпаска. И вообще, во что превращают его корабль? Зверинец, сумасшедший дом, а теперь еще и ясли?
— А если у десантников ничего не получится?
— Есть такая возможность, — согласился Траун. — Несмотря на непредсказуемость и силу нашего союзника, им все еще можно управлять.
Чисс указал на карту.
— Гораздо важнее сейчас обеспечить успех операции. До сих пор кампания шла, как запланировано. В секторах Фаррфин и Доломар повстанцы сопротивляются более упорно, чем предполагалось. Но практически все выбранные в мишени системы склонились перед мощью Империи.
— Я не стал бы считать наши завоевания такими уж основательными, — упрямо сказал Пеллаэон.
— Согласен с вами, — кивнул Гранд адмирал. — Но у остальных создается впечатление сильного имперского присутствия. А для этого нам жизненно необходимы клоны.
Он замолчал. Капитан посмотрел на схемы, лихорадочно придумывая какой-нибудь подходящий ответ. Траун откровенно ждал. Цилиндры Спаарти, которые Император несколько десятилетий прятал от всех в тайном хранилище на Вейланде, находились в безопасности. Они лежали глубоко в горе Тантисс под охраной имперского гарнизона, а вокруг обитал весьма недружелюбный народ.