— Я чувствую их, — он обернулся и заключил Маллу в объятия, хотя его макушка едва доставала до подбородка женщины — вуки. — Я буду бережно хранить его.
Вару протянул Хэну патронную сумку, сделанную из кожи.
— Это также принадлежало моему отцу. Уверен, он был бы рад, если бы теперь все это было бы передано тебе.
Хэн перекинул патронташ себе через плечо, прекрасно осознавая, что края этой гигантской сумки будут свешиваться ему ниже колен. Малла, Вару, Лобакка и остальные оглушительным гиканьем выразили восторг этим зрелищем. Неся в руках поднос с едой, подошла и Джайна и тоже присоединилась к всеобщему веселью.
— Если бы только Чуи мог сейчас тебя видеть, — сказала она, впервые за этот день расплывшись в улыбке.
Хэн стер запястьем слезу с левой щеки и тоже улыбнулся, обняв дочку за талию.
— Половичок надорвал бы живот от смеха.
Джоудррл, каштановошкурая кузина Чубакки, рыкнула что-то в адрес Маллы, но смысла слов Хэн уловить не сумел. Заметив написанное на его лице любопытство, Малла пояснила:
— Джоудррл интересуется, когда ты и твоя семья планируете вернуться на Корускант.
Хэн и Джайна пожали плечами.
— Я еще не задумывался над этим, — изрек Хэн. — Завтра, возможно.
Джоудррл задумчиво зарычала.
— Я спрашиваю только потому, что нам с Драйантой необходимо немного времени, чтобы подготовиться.
На лице Хэна отразилось замешательство.
— Подготовиться к чему? Вы собираетесь с нами на Корускант?
Отец Чубакки, Аттичитчук, издал многозначительный вой.
— Джоудррл и Драйанта готовят большой пир в честь расставания с Вару и Лобаккой.
— Вару и Лобакка, — нервно повторил Хэн.
— Они берут долг жизни Чубакки на себя.
Хэн был выбит из колеи. В нарастающем смятении он оглядел одного вуки за другим.
— Но… вы не можете. Чуи мертв. Его долги умерли вместе с ним.
Аттичитчук огласил окрестности длительным басовым рыком.
— Смерть лишь погасила дерзкий огонь в сердце моего сына, но наш долг к тебе будет жив до тех пор, пока не погаснет твой.
Сжав нижнюю губу между зубами, Джайна успокаивающе положила ладонь на руку отца, но тот только отмахнулся. Хэн растерянно покачивал головой из стороны в сторону.
— Нет, нет, я не могу принять этого. Чуи уже с десяток раз спасал мою жизнь. Он погиб, спасая жизнь Анакина, — с каждым словом его возбуждение нарастало. — Помимо всего прочего, это именно я — тот человек, который задолжал вам всем, — он нашел взглядом темно-коричневого вуки, сына Дюланнымапии. — Твоя мама была добрее ко мне, чем только можно себе представить.
Он нашел в толпе Горрлин.
— Твой муж, Салпорин, отдал свою жизнь, защищая Лею от убийц ногри, — он воззвал к Джоудррл и Драйанте. — Ваш кузен Шоран погиб на борту «Гордости Йеветы», спасая меня!
— Как и ты отдал бы жизнь за них, — громыхнул Аттичитчук, чуть не оскалив клыки. — Таков долг жизни.
Малла также сердито разглядывала Хэна.
— Ты ведь не опорочишь память Чубакки, не позволив в дальнейшем чтить его долг?
Джайна громко сглотнула.
— Папа и не подразумевал никакого бесчестья, — она взглянула на отца. — Ведь так, пап?
Хэн пристально рассматривал ее, по-прежнему держа рот слегка приоткрытым Гулкий рев Маллы напомнил ему о тех днях, которые последовали за свадьбой вуки, когда Хэн пытался убедить Чубакку остаться со своей новоиспеченной женой, вместо того чтобы отправляться с Хэном обратно на Нар Шаддаа — Он вспомнил также о Грознике, вуки, который привязался к пилоту Разбойного эскадрона Эльскол Лоро, жене человека по имени Тром, к которому у Грозника как раз и имелся долг жизни.
— Все так, правильно, — наконец вымолвил он, переводя взгляд с Джайны на Маллу. — Я отрублю себе руку, прежде чем я каким-либо образом опорочу память о Чубакке. И вы все это знаете. Просто…
Все ждали.