– А потом оказалось, что она жульничала. Если бы не надо было наблюдать ее для эксперимента, я месяц бы с ней не разговаривал, – громко отозвался Смирнов. Он был в другом конце купола, гремел какой-то посудой, но разговор, видимо, все равно слышал.
– Потому что я универсальный донор. А у него Настенька и близнецы, – тихо сказала Смирнова и закрыла глаза. – Хотя не по-товарищески вышло, конечно.
– У нас о Союзе говорят кучу ужасных вещей, и все не те, – Раст пошел прочь, но успел услышать в ответ что-то о том, что людей больше трогают новости о бедах собратьев по виду, чем об их удачах, и это эволюционно обусловлено.
Устроившись в гамаке, Раст настроил ближний перехват, и это заняло непривычно много времени, потому что у него кружилась голова и снова поднималась температура.
Защиту данных он не смотрел, сразу влез в личную переписку, прокрутил последние сообщения. К черту профессиональные перспективы, в первую очередь надо понять, когда советские фрики собираются их прикончить, и соберутся ли, если узнают поближе.
> [Этот хмырь нам не товарищ!]
> [Ты не можешь решать, кто мне товарищ].
> [Мы тут сделаем, может, дело всей своей жизни, и ты рискуешь? Ради кучки бандитов, Лидок!]
> [Я делаю дело своей жизни прямо сейчас.]
> [Но они все-таки бандиты.]
Черт.
> [Журналисты.]
> [Журналисты? Серьезно?]
> [Не все хорошо врут во время приступа лихорадки. Нечего издеваться.]
Хотя вряд ли стоило надеяться. Эти ребята, похоже, нашли способ справиться с третьей волной малярии, где уж тут…
> [Это я издеваюсь? Я?]
> [Не могла же я их там оставить]
> [Запросто]
> [Начнешь выбирать – не кончишь]
> [Ты не можешь не выбирать. И не можешь выбрать путь без ошибок]
> [Ты выбираешь, каких ошибок бояться больше]
Какая-то переписка Энгельса с Гагариным. Люди не выбирают, чего бояться, как считал Раст, но для роботоподобной Смирновой это имело смысл.