За резервуаром по кругу стояли легковооруженные охранники.
— Несмотря на все отвращение, которое, по-видимому, он вызывает у некоторых из вас, йаммоск — невероятно чувствительное создание, — говорил капитан. — Одним из результатов его страсти к соединению является сострадание высокого порядка, которое достигает кульминации в некоторого рода телепатии. Частью его раннего обучения является то, что мы заставляем его воспринимать определенных довинов-тягунов как своих детей, свой выводок — тех же довинов-тягунов, которые обеспечивают атаку наших космических кораблей и однопилотных суден, которые военные Новой Республики называют кораллами-прыгунами. Когда мы вступаем в схватку с силами ваших миров, йаммоск видит, что их детям угрожает опасность, и пытается скоординировать их действия так, чтобы минимизировать потери.
Чайн-каль остановился рядом со Скиддером и остальными и указал на потолок.
— Темно-синяя пульсирующая артерия, которая входит в йаммоска прямо над глазами, уже сейчас соединена с двигателем этого корабля, йаммоск все еще в процессе осваивания с довинами-тягунами. Чем добрее вы будете к йаммоску, чем больше привязанности вы будете демонстрировать, чем лучше будете за ним ухаживать, тем лучше его связь с довином-тягуном и тем лучше работает корабль.
Капитан повернулся к одной из перепончатых стен. В пузыре, который видели все пленники, находился пульсирующий организм в форме сердца.
— Вот небольшой довин-тягун, примерно того же размера, как те, что находятся в носовой части кораллов-прыгунов. Его цвет показывает, насколько хорошо вы справляетесь со своей задачей, и то, что он сейчас светлорозовый, говорит, что вы справляетесь довольно хорошо, но не так хорошо, как могли бы. Поэтому вот что мы сейчас сделаем: будем увеличивать темп поглаживаний с возрастанием числа импульсов довина-тягу-на. Если нам это удастся, корабль, в свою очередь, ответит. Поэтому давайте начнем…
Скиддер взял себя в руки. Сама работа не сильно утомляла, но интенсивный и постоянный физический контакт с щупальцами так всех изнурял, как если бы йаммоск использовал затраченную пленниками энергию, чтобы каким-то образом усилить себя. Было довольно легко отказаться от соучастия, но неусердие лишь вело к тому, что кого-то выделяли и наказывали. Когда довин-тягун начал пульсировать быстрее, пленники, пытаясь найти ритм, тоже стали поглаживать и месить йаммоска быстрее и сильнее. Пульсирование стало еще более быстрым; движения — еще настойчивее и неистовее. Темп все увеличивался. Многие пленники тяжело дышали, у некоторых началась одышка. По рукам и лицам текли ручейки пота. Те, кто не мог поддерживать ритм, упали на предназначавшиеся им щупальца или соскользнули в клейкую жидкость. Но остальные нашли общий ритм, на который йаммоск стал отвечать зыбью, проходившей по его щупальцам.
Скиддер почти чувствовал волнение корабля-грозди. Потом довин-тягун замедлился и постепенно вернулся к тихому пульсированию.
— Хорошо, — наконец произнес капитан Чайн-каль, — Очень хорошо.
Скиддер тяжело сглотнул и попытался себя успокоить. Сафа и Роа задыхались, Фасго, казалось, был в бреду.
Чайн-каль начал еще один круг по органической дорожке.
— Как уже известно некоторым из вас, военное координирование — не единственный талант йаммоска. Когда я говорил вам ранее, что его сочувствие граничит с телепатией, я не преувеличивал. Частью обучения также является налаживание молодым иаммоском когнитивной связи с капитаном, под опекой которого он находится. На самом деле мы с этим иаммоском уже довольно близки. Но мы попытаемся сделать то, что еще никто никогда не совершал — в полном смысле «особенную» часть этого стремления к соединению.