— А как же деловая репутация?!
— Англичане вытворяли ровно то же самое в отношении России и в Первую Мировую и во Время Великой Отечественной, да ещё и войск требовали. Поквитаться с этими выродками — святое дело. К тому же мы же не собираемся впрямую обманывать. Непреодолимые обстоятельства и всё такой. Хорошо бы английский корабль с оплатой "бесследно исчез" где-нибудь на подходах к Архангельску. Поинтересуйтесь у ЭПРОНа где проще всего работать и озадачьте наших подводников. А дальше я не я и корова не моя. Исчезли и всё. Золота и платины мы и в глаза не видели, к нам какие претензии? Главное команду зачистить.
— Вы чудовище, — тихо заметил энкавэдэшник.
— Мне наплевать на всех кроме своей страны. Этику вообще можно соблюдать только по отношению к тем, кто её соблюдает по отношению к нам. А если кто-то считает нас инструментом и думает, что только им можно обманывать, то пусть не обижается на аналогичное отношение.
03 мая 1940 г.
Кишинев.
— Вы понимаете, чем это может закончиться?
Маршал (уже 3 месяца как) Рокоссовский нервно побарабанил пальцами по столу и посмотрел на собеседника.
Мехлис мрачно посмотрел в ответ.
— Сейчас мы ещё можем организовать прорыв бухарестского десанта и вытащить его из ловушки. Через несколько дней он останется там навсегда и спасутся единицы.
— Приказ есть приказ, товарищ маршал. Идут переговоры с Германией. Согласитесь, наш десант, сидящий в столице Румынии — это сильный аргумент.
— Если он будет истреблен, то никакого козыря не будет. Вернее он будет у немцев. А приказ о приостановлении операции по прорыву именно к этому и приведет. Ну, день, ну два, мы можем потянуть, но не больше. Потом — всё!
— Не преувеличивайте, товарищ маршал. Прорываться можно будет и потом. Потери будут больше, конечно… но если переговоры завершатся успехом, то потерь при прорыве и вовсе удастся избежать. Учитывайте это!
Быстро вошедший, почти вбежавший порученец протянул маршалу радиограмму. Прочитав их, маршал, не говоря не слова, протянул их Мехлису.
— Флотилия… спускается по Дунаю… несколько сотен судов…, - пробормотал тот, бегая глазами по строкам.
— Пока мы медлим, немцы перебрасывают войска, — мрачно сказал маршал, — не исключено, что они и переговоры затеяли только для этого.
Он поднял голову и встретился глазами с Рокоссовским.
— Думаю, вы правы, товарищ маршал в своих подозрениях, нужно немедленно отправить запрос в Москву в связи со сменившейся обстановкой и продолжить подготовку к операции. В конце концов, перемирия не заключалось, а с Германией официально войны вообще нет.
Рокоссовский задумался.
— Товарищ Мехлис, — задумчиво сказал он, — как следует из результатов разведки, корабли противника находятся уже на территории Румынии, с которой официально идет война. А у нас на правом фланге имеется несколько сотен самолетов и бомб, насколько я помню в достатке.
— А что? Хорошая идея! Не уничтожим, так хоть придержим транспорты врага! Может быть, привлечь торпедоносцы? Адмирал Кузнецов не откажет, все равно они простаивают без дела.
— Вряд ли получится, Дунай всё таки река, а не море, но выяснить насчет торпедоносцев у флотских специалистов нужно. А вот забросать минами с самолетов фарватер выше Бухареста необходимо. Придержим вражеские корабли, меньше мороки будет при эвакуации.